Орифламма
Шрифт:
Банко. Несовершенное совершенство — все же совершенство.
Макбет. Лично мне не в чем его упрекнуть. Но речь сейчас не обо мне. Речь о нашей дорогой родине. О-о, он добрый монарх. Однако ему следовало бы прислушаться к бескорыстным советникам, таким, например, как вы.
Банко. Или вы.
Макбет. Как вы и я.
Банко. Конечно.
Макбет. Он немножечко абсолютист.
Банко.
Макбет. Он неограниченный монарх. В наше время абсолютизм — далеко не всегда лучшая система правления. Кстати, так думает и леди Дункан. Она ребячлива, но своенравна — обычно эти черты сочетаются с трудом, но в ней они уживаются.
Банко. Такой случай необычен.
Макбет. Она могла бы давать советы, интересные советы монарху. Внушить ему некоторые… некоторые принципы правления. Она дала бы нам их бескорыстно. Да мы и сами бескорыстны.
Банко. Но ведь жить-то надо и зарабатывать на хлеб — тоже.
Макбет. Дункан это прекрасно понимает.
Банко. Да, он относится к вам с большим пониманием, дорогой мой. Он вас облагодетельствовал.
Макбет. Я у него ничего не просил. Он заплатил, хорошо заплатил. Он более или менее хорошо заплатил. Он неплохо оплатил услуги, которые я ему оказал, которые я должен был ему оказать, поскольку он — наш монарх.
Банко. А вот мне… мне он ничего не заплатил, как вам известно. Он взял земли барона Гламиса себе, а вам отдал его титул.
Макбет. Не знаю, на что вы намекаете. Такое решение Дункана меня удивляет. Удивляет, хотя и не слишком. Он бывает невнимательным. Во всяком случае, я тут ни при чем, уверяю вас.
Банко. Это правда. Допускаю, что это не по вашей вине.
Макбет. Я тут совершенно ни при чем. Послушайте, возможно, мы могли бы что-нибудь для вас придумать… Могли бы… Леди Дункан, и я, например, могли бы ему посоветовать назначить вас советником.
Банко. Леди Дункан в курсе?
Макбет. Она много думает о вас. Она сожалеет об оплошности эрцгерцога. Она хотела бы как-то ее загладить и вознаградить вас. Забыл еще сказать, что она уже замолвила за вас словечко его высочеству. По моей подсказке. Впрочем, она и сама собиралась это сделать. Мы с ней оба заступились за вас.
Банко. Если ваши старания помочь мне тщетны, зачем возобновлять попытки?
Макбет. Мы найдем другие аргументы. Более обоснованные. Возможно, он поймет. А если нет… попытаемся снова. С еще более вескими аргументами.
Банко. Дункан упрям.
Макбет.
Банко. Да, силой.
Макбет. Он даровал мне земли, это правда. Но при этом оставил за собой право охоты в этих владениях. Якобы, как говорится, за государственный счет.
Банко. «Говорится»… Он залезает в государственный карман.
Макбет. Государство — это он.
Банко. С моих владений, которые он так и не расширил, он ежегодно взимает дань — десять тысяч домашних птиц. И яйца, которые они несут, в придачу.
Макбет. Это недопустимо.
Банко. Я воевал за него, как вам известно, во главе моей личной армии. Теперь он хочет присоединить ее к своей. Чего доброго, он двинет против меня моих же людей.
Макбет. И против меня.
Банко. Это неслыханно.
Макбет. Такого не бывало со времен моих предков…
Банко. И моих.
Макбет. А сколько у него приживал.
Банко. И все жиреют от пота на нашем челе.
Макбет. От жира нашей домашней птицы.
Банко. Наших барашков.
Макбет. Наших свиней.
Банко. Свинья эдакая!
Макбет. От наших хлебов.
Банко. На крови, которую мы пролили за него.
Макбет. А на какие опасности он нас толкал…
Банко. Десять тысяч домашних птиц, десять тысяч лошадей, десять тысяч молодых парней… Зачем ему такая прорва? Не может он все это переварить. А остаток гниет.
Макбет. И тысяча девиц.
Банко. Мы прекрасно знаем, как он их потребляет.
Макбет. Он нам обязан всем.
Банко. И даже сверх того.
Макбет. Не считая всего остального.
Банко. Моя честь…
Макбет. Моя слава…
Банко. Мои наследственные права…
Макбет. Мое имущество…
Банко. Право приумножать свои богатства.
Макбет. Мой суверенитет.
Банко. Право бесконтрольного хозяйствования на своей земле.
Макбет. Надо его оттуда изгнать. Нужно изгнать его из наших владений.