Орион взойдет (с примечаниями переводчика)

Андерсон Пол Уильям

Она качнула головой, укрытой капюшоном парки.

– Мы наговорили бездну всяких очевидных вещей. А ты...
– Она сжала его руку...
– А ты наговорил мне целую пропасть слов - о Скайгольме, о Домене, о своей жизни, пытаясь объяснить все, что он для тебя означает. Наверное, пытаясь объяснить себе самому.

– Я же обещал работать в Орионе.

– Но ведь у тебя нет большого выбора, не так ли? Я хочу, чтобы ты продолжал свое дело, не теряя желания. Видишь ли, если ты сейчас выйдешь из организации, твой поступок будет напрасным; ничто не изменится. И отказ не поможет тебе выбраться отсюда. Люди лишь начнут гадать о его причинах, и след может привести к Ваироа. А мы уже решили, что эта

глупая диверсия, бесспорно, не заслуживает того наказания, которое, безусловно, обрушит на него Микли.

– Микли!
– Иерн плюнул.

– Именно от этого я и хочу избавить тебя сегодня, драгоценный мой, отвечала Роника.
– Плохо, что ты чувствуешь себя пленником. Это может отравить все... в том числе наши отношения с тобой.

– Я намереваюсь убить Микли Карста.

Роника мрачно усмехнулась:

– В принципе - великолепная идея. Но на практике абсолютно неразумная.

Здесь тебе не удастся ее осуществить; деваться отсюда некуда, и тебя наверняка будет подстерегать смерть, потому что, черт побери, то, что он делает для нас, не имеет цены, Например, я знаю, что и береговые батареи, которые остановили маураев у залива Кука, и склады оружия и боеприпасов, и схему выдвижения на север иррегулярных частей, защитивших полуостров от десанта - задумал и во многом осуществил именно он. Мы не смогли бы так долго сохранить тайну Ориона... без не ведающего усталости Микли, выплясывающего по туго натянутому канату над бездной. Подозреваю, что в рукаве его отыщется еще не один сюрприз.

– А что он сделал с моей страной!..

– Я согласна, прощения этому нет. Цель не оправдывает средства. Микли - садист, и стремится исполнить роль сатаны в масштабе целого континента, мечтает во всяком случае; он и уговорил руководство Волка затеять все это. Стратегию обдумывал, безусловно, он. Помимо всего остального, он привлек к делу изрядное количество высокопоставленных юанезцев, и я полагаю, что эти его друзья сейчас наверняка стараются замедлить и ослабить натиск монгов. Но я согласна: незачем делать Домен всеобщим козлом отпущения. Эта страна не сделала нам ничего плохого, а благодарность Джовейна испарилась за неделю, так ведь?
– Под ногами гремели камни. Пролетел ворон, на мгновение затмив солнце, выронил удивительно громкий крик.
– И еще - дорогой мой!
– улыбнулась Роника.
– Конечно, быть может, это и не аргумент, но если бы ты был выбран Капитаном Скайгольма, я бы никогда не встретилась с тобой. А потому я рада случившемуся - из чистого эгоизма.

Он остановился, она последовала его примеру. Они переглянулись. Иерн прижал ее к себе. Прохладная щека ее оказалась возле его губ.

– Я тоже, - торопливо подтвердил он.

Она отступила назад на шаг, взяла его за руки и сказала:

– О'кей, если после всего ты сумеешь отомстить Микли, будет просто чудесно. Но месть не стоит хлопот. Ты должен стремиться к тому, чтобы восстановить в Домене законное правительство, а значит, восстановить там порядок, правосудие и надежду. Это можно сделать. И будет сделано, Иерн. Во всех отчетах отмечается, насколько неустойчива власть Джовейна. Она может пасть сама собой. Если же нет - после того как взойдет Орион, хватит одного слова с высот. И это слово, Иерн, может быть сказано тобой. Ты ведь помог нам в невзгодах; мы, норри, не ангелы, но мы выплачиваем свои долги.

– Да, да... мы говорили об этом ночью...

– Можно повторить еще раз, когда хмель оставит наши головы. Я придумала еще кое-что, но предупреждаю тебя, дорогой, мысль эта может вызвать в тебе шок.

На лице Иерна промелькнула ухмылка.

– Как правило, ты устраиваешь высоковольтный шок. Я готов.

С открытым лицом, негромко, щурясь, словно в прицел, она выпалила:

– Я хотела сказать

насчет следующего Капитана Скайгольма. Мы полагали, что им станешь ты. Но хочешь ли ты в самом деле занять этот пост?

– Что?
– вырвалось у него.

– Подумай, прошлым вечер6м ты вывалил на меня целую гору мыслей. В том, числе и о том, как всегда хотел путешествовать и что должность Капитана гвоздем приколотит тебя к месту, но, дескать, это твой долг и огромный вызов твоим способностям. Но ведь с той поры, однако, многое переменилось; а не хочешь ли ты вместо этого... возглавить полет в космос?

Он стоял ошеломленный.

– В Домене полно Таленсов, из которых получатся вполне недурные Капитаны, - продолжила она.
– И ты выполнишь свой долг, если поможешь любому из них взять в свои руки власть над Скайгольмом. Однако знай: у нас здесь, мягко скажем, нехватка гениальных пилотов. А Орион нужен не только Северо-западному Союзу. Человечеству представился последний шанс выйти во Вселенную.

Задумавшись на минуту-другую, он ответил едва слышно:

– Ты права. Ты вернула меня к жизни.

Она поцеловала его.

Он потер глаза костяшками пальцев.

– Ты прекрасно понимаешь меня, - вздохнул он.
– Только, наверное, я более тебя знаком с политикой, невзирая на все твои дела с Карстом. Я не стану проявлять подобный оптимизм в отношении вашего предприятия.

– После всего, что ты узнал, - негромко ответила она, - я не рассчитывала на это. Только я не считаю людей всего лишь просвещенными обезьянами. Безусловно, мы нагадим и в космосе, как сделали это на Земле. Главное - мы окажемся там - вне пределов Земли - и пусть гаснет Солнце.

– И узнаем, и свершим, и осмелимся...
– Иерн громко расхохотался. Какая пара ораторов из нас получится!
– И вновь они стояли, молчаливые, на ветру.
– Ну что ж, Роника, самая любимая во всей Вселенной, - улыбнулся он.
– Я служу Ориону... всем сердцем. Будет ужасно, если мы проиграем: не войну, а Орион. Отчасти потому, что я полагаю, что место вдше именно там, отчасти потому - ты права - именно этого я хочу больше всего на свете, если не считать твоей любви - а в основном потому, что я люблю тебя, а здесь лежит твое сердце.
– Она повернулась к нему.
– Но я нахлебался досыта, остерег он, - я не буду терпеть никаких новых мерзостей.

– И я тоже, - обещала она сквозь неожиданные слезы.

2.

После долгих многодневных хлопотливых сборов, после двух дней и ночей, проведенных в тесном и душном воинском эшелоне, было невероятно здорово вновь вдохнуть воздух. Кал-Гар <Совр. Калгари, провинция Альберта, Канада.> - пограничное поселение в юго-западном Чакри, где кончалась железная дорога, нельзя было назвать святилищем красоты и восторга; руины, оставшиеся от Смертных Времен, заставляли его казаться меланхоличным, в противоположность руинам, высившимся над громадными суетливым Чай Ка-Гоу. Суровые ветры продували побелевшую равнину, кружился сухой снег, облака то разрывались, то соединялись, чтобы повиснуть над ней невысоким сводом гробницы. И все же Ганна Уанговна ощущала себя на свободе.

Отчасти это было верно. И еще на востоке, уже в поезде, молодые испуганные солдатаи постоянно нуждались в ней, их новобранцами везли на войну, которой они не понимали. Едва познакомясь в неведомом лагере, они ехали, спрессованные в вонючей грохочущей мгле товарных вагонов, передавая друг другу разные пакостные слухи. Учена и пророчина, переходя от группы к группе, разговаривала со всеми и с каждым, возглавляла медитации; заставляла всех вспомнить, что биться им предстоит за Гею. Скалясь на нее, их страх отступал и забивался в темные уголки душ, но свою непреклонную ясность она могла излучать, только черпая из ключей, бьющих в ее сердце.