Орлиное гнездо
Шрифт:
Корнел стоял рядом с женой, красивейший среди рыцарей короля - в отделанном белым горностаем алом бархатном плаще, с серебряной цепью на шее, с мечом на поясе, каждое из звеньев которого было чудом ювелирного искусства. Рукой, унизанной перстнями, он держал руку жены – которая сама была разодета как королева или, на худой конец, королевна…
– Ты так хорош сегодня, - прошептала она ему под очередное громовое “Да здравствует!”.
Корнел поглядел на жену без улыбки.
– Я чувствую себя сегодня больше венгром, чем когда-либо, - тихо
Иоана приобняла его в знак примирения, и широкий рукав ее верхнего платья заломился, открыв чудное нижнее: с вотканными полосами золота. Ее талия все еще оставалась стройной. Она кормила дитя до сих пор – потому и не зачинала снова, хотя они с мужем больше не сдерживались.
– Что ты думаешь об этой свадьбе? – спросила она, посмотрев на венценосную пару, Матьяша, подобного блистательному белокурому богу, и его девочку-жену, белую от страха и усталости. Между ними не было и не могло быть того, что горело между нею и Корнелом… что за недоля!
– Они исполняют свой долг, - тяжело вздохнув, ответил Корнел.
Иоана пожала его пальцы – загрубелые, украшенные шрамами под перстнями: нет, у его величества короля, благодетеля своей страны, конечно, была не такая закаленная невзгодами рука!
– Наше время тоже придет, - сказала Иоана, - вот увидишь!
– Как бы я хотел надеяться… - прошептал муж.
В честь королевской свадьбы был также устроен рыцарский турнир в Вышеграде – и, конечно, Корнел был приглашен. Иоана, так мало видевшая искусство мужа, настояла на том, чтобы последовать за ним: их сын был уже достаточно велик и крепок, чтобы хорошо перенести дорогу. Иоана, как знатная венгерская жена, поедет в карете…
Корнел вначале противился – но потом уступил. Да ему и самому очень хотелось показать себя перед женой.
Его величество занял тот самый прославленный вышеградский дворец, который Иоана называла лучшей тюрьмой Венгрии: Корнел уже бывал здесь и остался довольно равнодушен к красотам королевских покоев, а Иоана не могла сдержать восторгов.
– Погоди со своей радостью, - посоветовал ей муж, - пока не свершилось то, для чего мы приехали!
Тут только Иоана осознала, что здесь, в Вышеграде, Корнел может в одночасье лишиться всего того, что заслуживал годами… Как страшен и неверен путь воина! Но она обвила руками широкие плечи мужа и твердо посмотрела ему в глаза.
– Ты победишь, кто бы против тебя ни вышел! – сказала Иоана. – В этом и сомнения быть не может!
Корнел немного помедлил – потом тоже улыбнулся.
– Конечно! Ведь это ради тебя, - ответил он.
Пока рыцари отдыхали с дороги и готовились к турниру, Иоана отправилась побродить по дворцу – и случилась неожиданная встреча. Высокий, красивый мужчина, разодетый в пух и прах, с завитыми кольцами золотыми волосами – казалось, он молодится, хотя был еще не стар: лет двадцати восьми.
– Как приятно и удивительно встретить вас здесь,
– Что же в этом удивительного? Я приехала с моим супругом, - холодно ответила она.
– Конечно, такой превосходный воин, как ваш муж, не пропускает ни одного турнира, - сказал Андраши. Он говорил нежно и предупредительно, был очень хорош, когда не показывал зубов, - но Иоане казалось, что она так и видит червоточину, разъедающую эту маску.
– Как и вы, граф, - она в упор посмотрела на его рот, и Андраши нахмурился, а потом покраснел. Однако тут же улыбнулся снова.
– Все порою терпят неудачи, - граф изысканно поклонился. – Помните, что вечных любимцев фортуны не бывает, моя госпожа!
– Что вы… - пробормотала Иоана, но Андраши только взял ее руку и нежно поцеловал. – Буду счастлив увидеть вас среди зрителей, прекрасная Иоана, - сказал он.
А его глаза сказали гораздо больше.
Венгр ушел, распустив великолепный плащ цвета красного вина, а Иоана в тревоге схватилась за сердце. Что же делать!
Позже она призналась во всем мужу.
– Не сомневаюсь, что тебя вызовет граф Андраши, - сказала она, впервые открыв Корнелу имя своего столь настойчивого поклонника. – Ты знаешь, каков он в бою?
Корнел медленно покачал головой.
– Должно быть, неплох, - сказал он. Поднял на Иоану глаза, и та поняла – что муж догадывается о причине угрожавшего ему вызова.
– Тебе нечего бояться за меня, - сказал Корнел спокойно, улыбнувшись ей. Именно такая улыбка появлялась на лице князя перед самою большою лютостью.
– Я не боюсь, - ответила Иоана; губы у нее вздрагивали не то от ликования, не то от гнева, которые передались ей от мужа. – Мне впору за графа бояться - не убей его! Ведь это такой же фаворит короля, как и ты, и человек одной крови с ним!
– Только по его собственной неосторожности, госпожа, - ответил Корнел.
Площадка для рыцарских турниров представляла собой амфитеатр, в котором свободно могли рассесться несколько сотен зрителей. Иоана села на скамью совсем близко от арены, посыпанной мелким песком, в окружении своих слуг и воинов – по большей части валахов, еще людей ее отца. Рядом с ними Иоане было спокойней.
Запели трубы; и на арену с противоположных концов выехали герольды, представлявшие сражающихся. За ними появились и рыцари, при виде которых по скамьям прокатились взволнованные вздохи.
Корнел не был дворянин по рождению и не имел своего герба – и он выехал под крылом серебряного орла Кришанов, изображенного на его щите. На валахе были доспехи вороненой стали, под ним – его вороной боевой конь: с плеч ниспадал алый плащ. Этот черный рыцарь так взбудоражил публику, еще не нанеся ни одного удара, что зрители завопили: