Орлиный мост
Шрифт:
Мишель кивнул:
— О'кей! Посмотрим, что из этого выйдет.
Мюрьель посмотрела на часы.
— Боже мой! — воскликнула она. — Я должна подготовить оборудование, поехать на мост и сделать фотографии.
— Если хотите, могу поехать с вами.
Мюрьель недоверчиво взглянула на него:
— Я не скажу «нет», но опасаюсь вашего сарказма.
— Обещаю запрятать его поглубже и накрыть носовым платком.
Она поднялась.
— Тогда я согласна. Подождите меня здесь. Я буду готова через несколько минут.
По возвращении она предложила Мишелю поехать на
Мюрьель вела машину молча, размышляя о том, как удобнее всего сделать снимки. Мишель же, опустив боковое стекло, блаженно вдыхал теплый воздух, пропитанный запахами земли. Красное солнце уже садилось за горизонт, и постепенно начинало темнеть. Это было самое замечательное время дня, когда на людей и природу снисходит умиротворение и они готовятся к наступлению ночи.
Мишелю этот промежуточный час, когда наступали сумерки, казался блестящей иллюстрацией условий человеческого существования. Нечто вроде no man's land 4 , поразительный момент между сомнением и уверенностью.
Эти мысли незаметно увели Мишеля в детство. Он какое-то время жил в провинции, в Бургундии, где у его матери была фамильная усадьба среди полей, лесов и виноградников. В любое время он мог уходить из дома, свободно постигать тайны природы, а также ее суровые законы, познавать растительный, животный и людской мир, чарующий разнообразием и одновременно пугающий жестокостью. Он понял смысл жизни по-своему, хотя и в то время она не была такой уж безоблачной…
4
Земля без людей (англ.).
— И о чем же вы думаете? — вдруг спросила Мюрьель.
— Знаете, этот пейзаж и эти запахи напомнили мне детство.
— Я тоже люблю вспоминать о времени, когда была девочкой. Все казалось таким простым, не правда ли?
Мишель промолчал.
— Я сказала какую-то глупость? — забеспокоилась она.
Он улыбнулся:
— Нет! Просто мои мысли отличаются от ваших.
— Отчего же? Ваше детство не было счастливым?
— Вообще-то нет. Я сказал бы, скорее непростым. Я жил один с матерью, которая была и остается очень властной женщиной.
— А ваш отец?
— По официальной версии, он был антропологом и уехал на остров Борнео, не оставив адреса.
— Почему вы говорите об официальной версии?
— Это версия моей матери.
— А вы ей верите?
— Да. Хотя иногда сомневаюсь в том, что она говорила правду. Я не думаю, что мой отец захотел уехать. Просто у него не было другого выхода. Моя мать из тех женщин, от которых надо держаться подальше, — она слишком подавляет других.
— Так же произошло и с вами?
— Возможно…
Они замолчали. Автомобильная дорога заканчивалась, и им пришлось выйти из машины и добираться пешком до подножия моста по тропинке, идущей по склону горы.
Переход был длинным и утомительным из-за крутого подъема, камней, которые
Они не разговаривали, прежде всего чтобы сэкономить силы и прислушаться к тишине. Иногда они останавливались, чтобы полюбоваться пейзажем, который все еще таял в тумане наступающих сумерек, в то время как на горизонте небо, полыхавшее от последних лучей солнца и покрытое большими прозрачными облаками, быстро теряло краски.
Наконец началось восхождение до покатого уступа. Добравшись до его вершины, они отдышались и направились к мосту, еще более прекрасному в сумерках. На западном склоне горы камни сверкали с такой силой, что, казалось, хотели возвратить весь свет, накопленный в течение дня.
Они зачарованно смотрели на этот пейзаж, потом Мюрьель позвала Мишеля подойти к той точке на парапете моста, которую отметила при помощи небольших камешков.
Но искали они напрасно — горка из мелких камешков исчезла.
— Вероятно, туристы, — предположила она. — Наверное, лучше было сделать пометку на самом камне.
— Возможно… У вас есть другой ориентир?
— Да. Внизу.
Они спустились под арку моста. Но и там камней не было.
— Странные туристы, — пробормотал Мишель. — На парапете кто-то мог побывать, но зачем ему надо было спускаться с моста туда, где нет ничего интересного? Это странно.
— И какие из этого можно сделать выводы?
— Думаю, кто-то наблюдал за вами, когда вы делали отметки, и уничтожил их преднамеренно.
— Если даже и так, это глупо, потому что я все там сфотографировала, и, что бы он ни сделал, уничтожить места скопления энергии невозможно.
Они поднялись на мост, отыскали необходимое место на парапете, и Мюрьель вынула из чемоданчика странную коробочку.
— Что это? — спросил Мишель.
— Если в двух словах, то портативная камера, приспособленная для съемки всех видов местности. К ней подсоединен автоматический фотоаппарат с объективом высочайшего качества и саморегулирующейся диафрагмой, к тому же снабженный сверхчувствительной пленкой. — Она открыла коробочку и осторожно положила ее на парапет немного ниже того места, которое ее интересовало. — Благодаря источнику питания, который я закрепила чуть в стороне, я смогу освещать синим светом дно коробки и выявлять таким образом энергетические сгустки. Это одновременно и очень просто, и очень эффективно. Таким методом пользуются и в ваших лабораториях для выявления отпечатков пальцев на некоторых предметах.
Когда устройство было собрано, Мюрьель осветила дно коробки, сделала несколько снимков, а потом повторила эту операцию, сдвигая коробку то вправо, то влево.
Отойдя на несколько шагов, Мишель курил сигарету и любовался пейзажем, который теперь навевал грусть.
Контуры близлежащих холмов постепенно теряли очертания — неотвратимо приближалась ночь.
Когда Мюрьель закончила эксперименты, он помог ей собрать оборудование и отнести его под мост, где она тоже сделала несколько фотографий.