Орлы императрицы
Шрифт:
В обязанности гофмейстерины двора Марии Андреевны Румянцевой (1699–1788) входило соблюдение этикета, предшествовавшего карточным играм в компании с императрицей. Она была дочерью одного из главных сподвижников Петра I, А. Матвеева, и матерью фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского. В 1744 г. Александр Румянцев получил графское достоинство, а Мария Андреевна, возведенная в статс-дамы, назначена была на негласную должность командующей двором прибывшей в Россию принцессы Софии, ставшей впоследствии Екатериной II. При дворе юной Софии появления новоявленной статс-дамы, склонной к сплетням, боялись «как чумы». Екатерина сохранила к ней прохладные чувства, но обижать не хотела из-за
И вот гофмейстерина Мария Андреевна весело суетится в уютном зале у карточного столика. Вокруг толпятся жаждущие сыграть партию в обществе государыни Кирилл Разумовский, Лев Нарышкин, Александр Сергеевич Строганов, граф П. А. Головин и другие, за их спинами застыли в ожидании поручений фрейлины и камер-юнкеры.
За игрой в карты с императрицей не принято было говорить о делах, здесь все были равны, и потому игра обычно проходила в обстановке непринужденного веселья. Места за столиком распределялись по желанию Екатерины, называвшей гофмейстерине имена «сегодняшних» партнеров, Мария Андреевна передавала «приказание» гофмаршалу двора, который и приглашал счастливцев занять заветные места. Государыня старалась никого не обидеть, соблюдая примерную очередность.
С. Порошин многократно отмечал в своем дневнике игру Екатерины в бильярд, среди ее партнеров он называет Григория и Алексея Орловых.
Один из необычно крупных балов описал Казанова, побывавший в России в 1764–1765 гг. Бал происходил, как обычно, в петербургском императорском Зимнем дворце и длился 60 часов! Входили по пригласительным билетам. На этом бале-маскараде оркестры играли в разных залах, круговорот множества разодетых, сверкающих бриллиантами и золотом танцующих был ярко освещен обилием свеч, в перерывах между танцами приглашенные ели и пили в размещенных тут и там буфетах. Всюду веселье, непринужденность, смех. В этой яркой и нарядной толпе танцевала и сама Екатерина Алексеевна в маске, стараясь быть неузнанной. Тем не менее большинство узнавало ее, не подавая, однако, вида, чтобы не огорчить матушку, по сопровождавшей ее высокой фигуре Г. Орлова. Казанова услышал шепот: «Смотри, у него маска аж копеек на 10, не то что у императрицы».
Дамы высшего света считали в порядке вещей обмениваться украшениями и даже платьями перед появлением на балах.
Мода на маскарады с переодеванием женщин в мужское платье, а мужчин — в женское пошла со времен Елизаветы Петровны, обладавшей не только красивым лицом, но и стройными ногами, показывать которые выше ступни считалось верхом неприличия. Чтобы не выглядеть в высшем свете легкомысленными кокетками, дамы надевали под бальное платье (кстати, откровенно открытое сверху) несколько крахмальных нижних юбок. Лишь самая смелая женщина могла в нужную ей минуту как бы случайно (спускаясь с лестницы, при выходе из кареты) приоткрыть ножку до щиколотки. Единственным способом продемонстрировать красоту своих ног оставалось облачение в маскарадное мужское платье, и только необычайные скромницы и те, которым нечем было похвастаться, стремились во время всего маскарада оставаться неузнанными.
Однажды на балу Екатерине невольно пришлось нарушить неписаное правило, когда юный камер-юнкер Я. Сиверс, запутавшись во время танца в женских фижмах, упал сам и сбил с ног великую княгиню.
Святочные игры у Екатерины 25 декабря 1765 г. описал С. Порошин: «…Императрица во всех сих играх сама быть и по русски плясать изволила с Никитой Ивановичем [Паниным]… Во время сих увеселений вышли из внутренних Императрицьшых покоев семь дам: это были в женском платье: граф Гр. Гр. Орлов, камергеры: граф Ал-др Серг. Строганов, граф Ник. Ал-др.
В Царском Селе была сооружена деревянная горка, по колее которой можно было спускаться, не опасаясь разбиться. Однажды, по рассказам, колесница с государыней выскочила из колеи, но, к счастью для нее, сзади на колеснице стоял Алексей Орлов, который продемонстрировал в этот момент свою смелость и силу: ему удалось на всем ходу, тормозя ногой и ухватившись за перила, остановить повозку и спасти государыню от падения. К этому подвигу Алехана современные историки относятся с недоверием, достоверно известно лишь, что катальные горки действительно существовали, по крайней мере в Царском Селе и в Ораниенбауме.
Об ораниенбауманской горке академик И. Георги оставил следующую запись: «Гора есть свод около 10 саженей вышины, имеющий вверху с галереею и увеселительным домиком, в коем находится шесть резною работою и позолотою украшенных одноколок, наподобие триумфальных колесниц, гондол и оседланных зверей, — скат и вообще все так же, как было в Царском Селе. На каждой стороне ската есть покрытая колоннада, на коей вверху и внизу прогуливаться можно, и особливо вверху, — не токмо вольный воздух, но и весьма приятный вид имеет».
Катальные горки представляли собой целые архитектурные сооружения. От спусковой площадки, находившейся на высоте примерно 20 метров, шел деревянный скат, имевший три колеи общей шириной около 6 метров. Коляски спускались по средней колее, разделенной на четыре горки, высота которых последовательно уменьшалась. Нижние горки преодолевались за счет инерции движения. По боковым колеям коляски-одноколки поднимались с помощью тросов и блоков. О внушительности внешнего вида такой горки говорит протяженность крытых каменных колоннад-галерей по обеим сторонам ската — 532 метра!
Галереи, огражденные балюстрадой, предназначенные для прогулок, были украшены сотнями декоративных ваз и скульптур. Соединялись галереи посредством башенок с внутренними лестницами.
Из «тихих» игр пользовалась популярностью игра под названием «секретарь». Заключалась она в следующем. До начала игры готовились одинаковые карточки, на которых были написаны имена участников, после чего каждый из них получал (по жребию) карточку с именем того или иного партнера. По правилам надо было, изменив любым способом почерк, написать все, что пишущий думает о своем адресате. После этого по очереди карточки зачитывались вслух. Большей частью смеялись, но иной раз дело доходило до скандала.
Зимой при высочайшем дворе устраивали катанья с интересом, когда к большим саням, запряженным двенадцатью лошадьми, сзади прицеплялись несколько салазок, в каждые из которых усаживалась пара — мужчина и женщина. Поезд разгонялся, на крутых поворотах салазки опрокидывались, и барахтающиеся в сугробах пары вызывали всеобщее веселье, сопровождаемое взбадривающими репликами.
Местом утренних прогулок Екатерины в Петербурге был Летний сад. Здесь ее обычно сопровождало несколько приближенных, среди которых неизменно находился и Г. Орлов. Это было время, когда Григорий обязан был сопровождать императрицу везде и всюду. В одном из писем «старик» Иван пишет: «…государыня изволит выход иметь, стрелять вальд-шнепов и он долженехать при ее величестве».