Оружие фантома
Шрифт:
– Утрись. – Булгаков бросил в лицо бандита салфетку. – Как из голодного края… По-человечески есть не можешь, что ли?
Моисей, задыхаясь от бессильной ярости, стирал с лица овощи. Куда ни кинь – всюду клин! Этот мент знает воровские понятия лучше, чем он сам! Разговор со Степным был этому лучшим подтверждением.
– Официант! – крикнул через зал Булгаков. – Телефон принеси мне побыстрее! – Повернулся к Макарову. – Саша, давай так сделаем. Раз Моисеев не желает здесь разговаривать, пусть посидит у нас, подумает. Он пьян, поэтому лучше
– Правильно… – подал голос один из сидевших на полу телохранителей. – Менты и дрались!
– А кто сказал, что мы – менты? – спросил Мишка. – Просто была драка между мужиками. Так что по пятнадцать суток вы заработали честно.
– Хорошая мысль, – похвалил Макаров. – Будешь говорить, Моисеев? Или работаем по второму варианту?
– Плевал я на тебя. – Моисей наклонился и сплюнул на пол. – А в твои «петушиные» сказки никто не поверит. Ты мент. Только сука менту поверить может. Так что если и суждено мне за что сидеть, так отсижу я на «положении», а не как ты того хочешь. А тебя мои пацаны за мой позор из-под земли достанут. Понял?
– Понял, – ответил Макаров. – Понял, что ты дурак. Ребята, поднимайте этих страшилок и везите на экспертизу.
– Веник! – заорал через зал Моисей, поставленный на ноги, как упавший забор, заботливыми руками Саморукова. – Позвони моим адвокатам! Пусть срочно в прокуратуру едут!
– Веник! – вторил ему Булгаков. – Ко мне!
Подождав, когда тот подбежит, отдал еще одну команду:
– Дыхни!
Веник дыхнул и через мгновение оказался в группе отправляемых на экспертизу. Булгаков успокаивающе похлопывал его по спине и говорил что-то о «нахождении в нетрезвом виде, оскорбляющем человеческое достоинство, в общественном месте».
– Ну, суки, – рычал Моисей с выхлопами «Арарата», – завтра все – вы слышите, суки легавые?! – все будете зубами свои погоны срывать!!!
Отправив всех на экспертизу, Макаров остался в ресторане ждать возвращения друзей. Он сидел за столиком, курил сигареты одну за другой и думал, что было бы очень кстати позвонить прокурору Зинченко. Старик по-отечески любил Макарова. И очень хотел бы, чтобы тот работал у него. Но вместе с этим прекрасно понимал, что посадить Макарова за бумаги – то же самое, как если бы гончую посадили на цепь охранять дом.
И вот сейчас Саша чувствовал, как ему не хватает смеющегося взгляда Зинченко. Посоветовал бы чего, а, старик? Макаров оглянулся по сторонам – должен же быть в ресторане телефон? Телефон появился, как только опер заговорил об этом с барменом у стойки. После сцены с «оливье» никому не хотелось испытывать терпение неизвестного мужика в пиджаке. Бог его знает, кто он такой? Разговаривает вежливо, а самого Моисея в салате чуть не утопил.
– Можно, я по межгороду
Бармен торопливо кивнул.
Набирая номер, Макаров ловил на себе косые, но уважительные взгляды возвратившейся в зал публики.
После первых же приветствий Зинченко спросил:
– Саша, ты в Слянск звонил?
– Нет, – усмехнулся Макаров. – Вы уж простите, Николай Николаевич, тут такие события происходят, что времени перекусить нет. Правда, ничего определенного. Такое впечатление, что хожу по кругу. Чувствую, почти осязаю – вот оно, только руку протяну – все исчезает, как мираж. Замкнутый лабиринт и не видно выхода.
– Значит, не в курсе, что здесь произошло?
– Конечно, нет, – насторожился Александр. – Что случилось?
– Вербин человека задержал. При определенных обстоятельствах… Точно ничего не знаешь?
– Да нет же!
– Саша, он задержал человека, собранные доказательства в отношении которого говорят о том, что он совершил убийства, из-за которых ты сейчас не можешь выйти из лабиринта. Это доказано, Саша.
– Что?! – Макаров вскрикнул так, что сидящие в зале как по команде повернулись в его сторону. – Где Сергей его задержал?!
– В подвале…
– В каком подвале?
– Одного дома…
– Николай Николаевич, – Саша что-то почувствовал в его голосе, – Вербин задержал человека в подвале моего дома? Что с Таней и Машкой?!
– Все в порядке! Не кричи! Это я тебе говорю – все в порядке!
Чтобы не задохнуться, Макаров потянулся к воротнику рубашки. Пуговица была расстегнута, но воздуха все равно не хватало. Нужно срочно позвонить домой и Тане на работу.
– Серый плащ, серые брюки, желтые с прожилками глаза, тонкие узловатые пальцы…
– Ты откуда знаешь?! – изумился Зинченко.
– Я видел его в восемьдесят четвертом, в Арманском микрогородке… Это животное искромсало ножом мою девчонку. Подозревали меня, пока не нашли человека, давшего признательные показания. В восемьдесят пятом его приговорили и «исполнили», хотя я и на допросах, и на суде рассказывал, как выглядел убийца. Меня никто не слушал – детский шок…
– Это… это был ты… на суде?..
– А в чем дело?
– Ни в чем. – Зинченко вздохнул и тут же спросил. – Говори, какие у тебя затруднения?
– Я сейчас ищу Степного. Знаете такого «законника»?
– Мать моя женщина! – воскликнул Зинченко. – Он-то тебе зачем сдался?!
– Он ищет Пацифеева, опережая мой график, – усмехнулся опер. – И, боюсь, ему повезет быстрее, чем мне.
– Степной… Позвони-ка мне через часа четыре, Саша, хорошо? Есть тут у меня человечек один на примете. Давно уже он у меня на примете… Лет эдак с тридцать. Главный редактор моего журнала «Хочу все знать». Тоже дедушка, как и я, только я сорок лет в прокуратуре, а он, как бы правильнее выразиться… Короче, если бы не такие, как он, то прокуратура не нужна бы была!