Оружие Победы
Шрифт:
Однако финиш автопробега оказался ужасным. Все его организаторы были репрессированы и расстреляны. Молодому инженеру Грачеву тоже припомнили отказ участвовать в разработке поставленной на производство машины, которая показалась ему «сырой». Спас Грачева Серго Орджоникидзе. Только после личного вмешательства наркома молодой специалист был оставлен в покое и получил возможность приступить к постройке и испытаниям своего вездехода, ставшего впоследствии знаменитым ГАЗ-61. Уже к концу 1940 года появилась первая промышленная партия этих машин.
В годы войны Грачев занимался самой разнообразной техникой — от автомобилей до танков. Он, в частности, сконструировал
И это при том? что вообще-то в Красной Армии с бронетранспортерами дела обстояли из рук вон плохо.
Работая иногда сутками, почти без сна, Грачев каждый год выдавал по новой машине. Тут не только ГАЗ-61 — первый советский полноприводный автомобиль или ГАЗ-64 — первый армейский командирский «джип», но и ГАЗ-67 — прославленный «Иван-виллис», прозванный так за сходство с американской машиной, но по всем показателям превосходивший ее, и ГАЗ-68 — единственная в мире колесная самоходная пушка.
Итогом этой деятельности конструктора стали орден Трудового Красного Знамени и первая Сталинская премия.
Как ни странно, но Грачев вспоминал о войне как о самом счастливом периоде своей творческой жизни: «Война… Хорошо жили! Работали всласть, успели многое».
И в самом деле, Победу он встретил уже главным конструктором Днепропетровского автозавода. А в мирное время стали разбираться: «Как же так — главный конструктор и не имеет высшего образования?» Между тем «неграмотный» конструктор был членом ВАК, принимал деятельное участие в оценке многих диссертаций на соискание ученых степеней по автобронетанковой специальности.
Он же вытащил в передовые и завод в Днепропетровске, произведя полную переделку одной из малоудачных модификаций ЗИСа в ДАЗ-150 — тягач, на его базе была создана серия автопоездов (в том числе и для размещения мобильного радиолокационного комплекса «Гром»).
Он же организовал конструирование, доводку и выпуск армейского плавающего автомобиля. К концу 1949 года амфибия ДАЗ-485 была построена, а весной следующего года испытана в Крыму. За руль, как обычно, садился сам Виталий Андреевич. Он провел машину по штормящему Керченскому проливу. Амфибию приняли к производству, и в 1951 году конструктор получил за нее свою вторую Сталинскую премию.
После амфибии Грачева ждал новый поворот судьбы. В 1954 году по инициативе Жукова, бывшего тогда министром обороны, на ЗИЛе для Виталия Андреевича Грачева было организовано специальное конструкторское бюро. Жуков помнил машину Грачева, с которой он прошел всю войну.
Придя на ЗИЛ, став начальником СКВ и его главным конструктором, Виталий Андреевич наконец-то получил ту самую самостоятельность, к которой всю жизнь стремился. Собрав вокруг себя самых талантливых и работоспособных специалистов страны, он создал уникальную школу проектирования автомобилей для бездорожья.
На один из вездеходов-амфибий он даже ухитрился поставить… реактивный двигатель с самолета! Запас мощности давал возможность вырваться из воды на самый крутой берег. А с помощью гребных винтов машина была способна плыть в 5-балльный шторм… Вот уже 50 лет эта амфибия держит мировой рекорд скорости среди плавающих машин.
Грачев и его команда начиная с конца 50-х годов XX века работали над созданием автомобилей специального назначения. В том числе и таких,
Очень часто при разработке транспорта высокой проходимости ставку делают на гусеницы. Испробовали этот вариант и в СКБ. Гусеницы испытывали и металлические, и резиновые, и совсем уж необычные. Представьте себе десятка два полых цилиндров-катков, соединенных эластичной цепью. Катки перемещаются, словно траки гусеницы, и, опираясь на них, машина движется хоть по суше, хоть по воде… Однако, как и в случае с луноходом, испытания показали, что надежность традиционных колес выше.
Испробовали грачевцы и разные варианты приводов и трансмиссий: механические, гидравлические, электрические… Например, мне показали изображение некой «ноги», опирающейся на мотор-колесо. С помощью платформы с таким движителем Королев хотел доставлять ракеты к местам старта. Но с его смертью интерес к проекту угас.
Однако «синюю птицу» для космонавтов конструкторы все же сделали. Название, насколько я понял, обусловлено ее непривычным небесно-синим цветом. И другими необычными вещами. Начать хотя бы с того, что стеклопластиковый кузов опирается на стальную раму, а та на шесть колес, объединенных в три ведущих моста. Передний и задний — управляемые, что дает возможность 9-метровой машине разворачиваться «на пятачке».
Давление в баллонах колес регулируется водителем, что позволяло проходить по самому слабому грунту, 150-сильный мотор и рационально подобранная коробка передач давали возможность брать подъемы до 30 градусов, преодолевать завалы, а независимая торсионная подвеска — смягчать тряску, неизбежную при езде по бездорожью.
В итоге даже без переднего колеса, почти лежа на боку, машина все-таки продолжала двигаться, преодолевая буераки и колдобины. Машина могла уверенно двигаться через барханы, по снежной целине, мелколесью, по дну водоема, пока доставали колеса, а потом плыть.
Началось же все, по словам одного из ветеранов СКБ И.И. Сальникова, с неудачной посадки «Восхода-2». В 1965 году его экипаж в составе Павла Беляева и Алексея Леонова попал в переплет. Мало того что первый выход в открытый космос прошел с осложнениями. При посадке отказала автоматическая система, и Беляеву пришлось сажать корабль вручную. В итоге вместо привычных казахстанских степей — пермская тайга, из которой экипаж вытаскивали двое суток. Да и то эвакуация состояла в том, что космонавтам пришлось встать на лыжи и по глубокому снегу выйти на поляну, откуда их смог забрать вертолет.
Тогда С.П. Королев и обратился к В.А. Грачеву с просьбой сделать машину, которой было бы нипочем любое бездорожье. И Грачев с блеском выполнил столь необычное задание, создал комплекс, аналогов которому нет нигде в мире.
Дело в том, что в рейд «синяя птица» обычно выходит не одна. В составе поисково-спасательного комплекса — три машины. Распределение ролей тут такое.
Пассажирский вариант вместо кузова имеет дополнительную закрытую кабину с кондиционером, рассчитанную на троих (если помните, экипажи на «Восходах» и «Союзах» состояли (и состоят) из трех человек). Причем каждый космонавт при эвакуации может не только сидеть, но и лежать — кто знает заранее, какая ситуация сложится после спуска. По той же причине здесь предусмотрено и медицинское оборудование для оказания первой помощи. А в экипаж машины, кроме водителя, механика, входит еще и врач.