ОСА-12
Шрифт:
– Во-первых, Криз уже не «моя», её вывели из проекта, - не сдавалась Проайс.
– И приказ возиться с ней сами знаете чем обусловлен, агент Лоусон. А во-вторых, мой проект полностью оправдывает все вложенные средства и приносит результаты, в отличие от ваших!..
– Мне сейчас некогда, агент Проайс… - прошипела недовольно Миранда, не желая втягиваться в перепалку при подчиненных, но Железная Сука не позволяла ей отключиться, отчего тон Лоусон становился все менее сдержанным. Да уж, Проайс могла вывести из себя кого угодно.
Обернувшись вполоборота, Криз поняла, что это шанс: Миранда стояла
Только после этого она включила глушащее устройство, и лишь когда прислонилась к двери спиной, поняла, как сильно встревожена. На лбу выступил пот, руки стали влажными и слегка дрожали, а форма почти прилипла к телу в районе позвоночника.
Чтобы немного совладать с собой, Хейс пару раз глубоко вздохнула. Ну вот, она почувствовала себя немного лучше, и все же такая реакция организма её изрядно озадачила. Она работала под прикрытием столько лет, почти впитав в себя риск разоблачения и уже научившись, как она думала, контролировать свой страх - так куда же делась её выдержка? А сейчас она ощущала какую-то слабость и головокружение, как будто нервы начали сдавать. Хотя в свое оправдание она подумала, что ей еще не приходилось проникать в запрещенные секторы собственной же организации под носом у Миранды Лоусон!
Наконец, подгоняя себя нехваткой времени, Хейс огляделась.
Помещение, куда она попала, имело размеры, должно быть, четверти футбольного поля. Освещение было лишь частичное, по стенам периметра, очевидно, чтобы сотрудники могли быстро добраться до терминалов. Криз торопливо обошла оборудование, дабы убедиться в его бесполезности. Центр лаборатории - а судя по всему, это тоже чертова лаборатория - был погружен во мрак, но в этом полумраке различалась мед.капсула, как и в предыдущем помещении. Здесь, правда, она была еще крупнее и с большим количеством механизированных «рук» и лазерных наконечников, что наводило на мысли о долгих многочасовых операциях. Осмотрев оборудование, Хестром с тревогой сглотнула: одна из частей лаборатории её крайне обеспокоила.
Там находились большие, размером с человека, колбы, в которых булькало нечто непонятное. Когда Хейс стала приближаться, чтобы рассмотреть поближе, лампы над колбами загорались по мере того, как её шаги оказывали воздействие на встроенные в поверхность пола датчики освещения.
Всего колб было около одиннадцати, но содержимое каждой оказалось малоприятным - это оказались органы и человеческие конечности. Все были помещены в какой-то гелеобразный раствор и подключены сквозь многочисленные трубки к небольшим автономным медицинским аппаратам в основании емкостей, своеобразному генератору питания. И если органы выглядели вполне обычно, то конечности в виде рук и ног, причем отдельные их части, были какими-то странными.
Затаив дыхание, Хейс подошла ближе, чтобы разглядеть, что её так смутило. Ответ последовал достаточно быстро: части тела были каким-то образом кибернетически изменены, так как в них виднелись и электронные, и механические компоненты, словно часть тела была соткана
– Что за хрень они тут делают, - прошептала Криз себе под нос и оторвалась от изучения, помня о времени.
Внезапно взгляд её упал на одну из стен, и Хейс увидела то, чего не заметила раньше - часть стены была стеклянной, из крепкого и, должно быть, непробиваемого стекла, а возле располагалась огромная панель с мониторами, датчиками и переключателями. Приблизившись, Хестром убедилась в правдивости озарившей её догадки: за стеной располагалась еще одна небольшая комната, больше похожая на камеру и уходящая немного вниз, как сверху был наблюдательный пункт. Рядом неярким светом обозначила себя дверь, ведущая внутрь, и прежде чем открыть её, Хейс на миг замерла.
Стоит ли это делать? Она уже увидела более чем достаточно, чтобы бежать отсюда сломя голову. Если её самые ужасные предположения подтвердятся, что она будет с этим делать?
Но она не привыкла останавливаться на пол пути. И если сейчас не зайдет в эту комнату и не узнает, что там, до конца жизни - возможно, очень короткой, но все же - будет корить себя за эту трусость. Так что Криз, набрав код на двери, все же вошла.
Перед ней раскинулась небольшая лестница, тянущаяся вниз, и с каждой новой ступенью освещение автоматически загоралось, обнажая взору находящееся внутри.
А внутри находились обычные медицинские антигравитационные столы, сейчас отключенные и зафиксированные зажимами на полу. На каждом громоздились стерильные медицинские барокамеры, разные по размерам, но полностью изготовленные из крепкого стекла. Содержимое в них было скрыто функцией затемнения с помощью специальной электронной «ширмы», которую проецировали миниблоки. У каждой камеры крепился небольшой терминал, подведенный десятками проводов к «пациентам» и фиксирующий малейшие изменения в состоянии. Создавалось такое впечатление, будто все это оставили «в режиме ожидания», пока не завершится какой-то неизвестный процесс.
Хейс осторожно подошла к первому столу и снизила уровень затемнения на электронном приборе. Как она и предполагала, это снова были части тела: несколько ног и рук, одно предплечье и бедро, - все это, как и в колбах, содержало в себе элементы кибернетических механизмов.
Снова ощутив приступы тошноты, Хестром еще раз огляделась, поскольку все же приняла трусливое решение убираться отсюда подобру-поздорову. Но тут взгляд её глаз, как будто издеваясь, уткнулся на барокамеру в отдалении, и она услышала свой голос как будто издалека:
– Только не это…
То, что находилось внутри и пока было скрыто под затемнением «ширмы», по размерам вполне подходило на человека. Один из мониторов фиксировал кардиограмму, что ясно доказывало: там находится кто-то живой, - в то время как надпись на втором - «Консервация» - навевала на страшные мысли.
Так и не сделав ни единого шага, словно пригвожденная к месту, Хестром почувствовала, как волосы на затылке зашевелились. По спине пробежал холодок, а руки слегка затряслись. Сглотнув, она все же сделала несколько необходимых шагов и замерла рядом, на расстоянии вытянутой руки, не в силах прикоснуться к прибору и изменить настройки, чтобы заглянуть внутрь.