Осажденная крепость. Нерассказанная история первой холодной войны
Шрифт:
Сталин получил все, что хотел. В партнерстве с Гитлером он стал ключевой фигурой мировой политики. Он приобрел вес в мировых делах.
7 сентября 1939 года, когда вермахт уже вступил на территорию Польши, Сталин вызвал к себе руководителя Исполкома Коминтерна болгарского революционера Георгия Димитрова. В кабинете генсека присутствовали Молотов и Жданов, ведавший в ЦК идеологическими делами. Димитров тщательно записывал указания Сталина:
— Война идет между двумя группами капиталистических стран за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались
Иначе говоря, советский руководитель рассчитывал, что европейские державы обескровят друга и тогда он вступит на международную арену, чтобы решать судьбы континента и мира. Но не ему одному хотелось быть над схваткой.
После нападения Германии на Советский Союз один журналист в Вашингтоне спросил сенатора Гарри Трумэна, как в этой ситуации должна себя вести Америка. Трумэн, не видевший особой разницы между нацистским и сталинским режимом, ответил с прямотой, свойственной уроженцам Среднего Запада:
— Если мы увидим, что Германия побеждает, нам следует помочь России. А если будет побеждать Россия, мы должны помогать Германии. И пусть они убивают друг друга, сколько могут; хотя я ни в коем случае не хочу видеть Гитлера в роли победителя.
Сталину тогда очень не понравилось, что с ним расплатились такой же монетой…
После пакта с Гитлером вождь утерял всякий интерес к борьбе с фашизмом. Объяснял Георгию Димитрову:
— Деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл. Уничтожение Польши в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если бы в результате разгрома Польши мы распространили социалистическую систему на новые территории и население.
В декабре 1939 года к сталинскому юбилею Гитлер прислал свое поздравление: «Ко дню Вашего шестидесятилетия прошу Вас принять мои самые сердечные поздравления. С этим я связываю свои наилучшие пожелания. Желаю доброго здоровья Вам лично, а также счастливого будущего народам дружественного Советского Союза».
Риббентроп поздравил Сталина отдельно: «Памятуя об исторических часах в Кремле, положивших начало повороту в отношениях между обоими великими народами и тем самым создавших основу для длительной дружбы между ними, прошу Вас принять ко дню Вашего шестидесятилетия мои самые теплые поздравления».
Вождь ответил министру: «Благодарю Вас, господин министр, за поздравление. Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной».
Вся эта переписка была опубликована в «Правде».
Писатель Илья Григорьевич Эренбург вспоминал, что эти слова вызвали в нем возмущение. «Это ли не кощунство! Можно ли сопоставлять кровь красноармейцев с кровью гитлеровцев? Да и как забыть о реках крови, пролитых фашистами в Испании, в Чехословакии, в Польше, в
Вечером 21 декабря в Екатерининском зале Кремля состоялся товарищеский ужин по случаю шестидесятилетия Сталина. Собралось человек семьдесят — восемьдесят, многие пришли с женами. Сталин появился последним, со всеми поздоровался за руку. Начались поздравления.
Молотов исполнял обязанности тамады. Он произнес пышный тост:
— Многие из нас долгие годы работали с товарищем Лениным, а теперь работают с товарищем Сталиным. Большего гиганта мысли, более великого вождя, чем Ленин, я не знаю. Но должен сказать, что товарищ Сталин имеет преимущество перед Лениным. Ленин долгие годы был оторван от своего народа, от своей страны и жил в эмиграции, а товарищ Сталин все время живет и жил в народе, в нашей стране. Это, конечно, позволило товарищу Сталину лучше знать народ, быть ближе к нему. Вот почему товарища Сталина можно по праву назвать народным вождем.
Званый ужин затянулся. Из Екатерининского зала перешли в Георгиевский — там был устроен концерт. Потом застолье продолжилось. Вячеслав Михайлович был в ударе — пел и танцевал. Разошлись только в восемь утра.
Несколько десятилетий спустя советские люди будут задаваться вопросом: почему мы лишились стольких друзей накануне большой войны?
«На Западе все русское было в большой моде, — вспоминал двадцатые годы австрийский публицист Манес Шпербер. — Не только из-за победившей Октябрьской революции, но, наоборот, благодаря эмиграции.
Везде пользовались большим успехом «Хор донских казаков», кабаре «Синяя птица», балетные и театральные труппы, чтецы, певцы и музыканты из России. Русское, равно белое или красное, гарантировало популярность. Обязательно нужно было посмотреть фильм «Поликушка» по рассказу Толстого, который, как рассказывали, снимали в разгар Гражданской войны, в непредставимо тяжелых условиях, с голодными и мерзнущими актерами. Точно так же восхищались революционными плакатами Маяковского, читали его поэтические манифесты и поэму «Двена дцать» Александра Блока».
Для людей левых убеждений, для либеральной интеллигенции имело значение и то, что Советская Россия была первым государством, где боролись против антисемитизма и где антисемитов наказывали. В августе 1923 года в Москве побывал будущий первый премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион — в составе делегации палестинских трудящихся на Всесоюзной сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке. Бен-Гурион восхищался Лениным и верил, что коммунизм спасет евреев от антисемитизма. Ему еще предстояло пережить горькое разочарование в советской политике…
В Советском Союзе появились еврейские колхозы и еврейские национальные районы. В 1929 году приняли решение создать еврейскую автономную область на Дальнем Востоке. Еврейские общины других стран давали деньги на развитие Биробиджана. Туда перебралось некоторое количество евреев из других стран, вдохновленных идеей свободной жизни на своей земле. Евреи были готовы ехать куда угодно, чтобы обрести возможность работать на земле и ощущать себя полноценными людьми, которых окружающие воспринимают как равных.