Осажденные камнем
Шрифт:
Мрра оглянулась, и ее золотистые глаза увидели преследователей — огромных волкоподобных существ с округлыми ушами, вытянутыми головами и бурой шерстью, делающей их трудноразличимыми на фоне сухой травы. Они с рычанием неслись вслед за ней. Мрра ускорилась, и Никки поделилась с ней энергией, заставляя пуму двигаться еще быстрее. Но Мрра была вымотана и едва не падала.
Никки могла только гадать, что это за твари. Ричард рассказывал о гончих сердца, свирепых существах, охранявших туманные границы и завесу подземного мира. Чем больше Никки вспоминала его рассказы, тем больше
Мрра бросилась в дубовую поросль. Она с треском пронеслась по ветвям на земле и перемахнула через покрытый лишайником валун. Гончие сердца ринулись за ней, неотступно приближаясь.
Никки знала, что Мрра не сможет ускользнуть от них ни в лесу, ни на поросших травой холмах. У гончих сердца было настолько острое восприятие, что они слышали биение сердца жертвы даже на расстоянии. Ричард также говорил, что чудища первым делом вырывают сердце своей добычи и пожирают его, как кровавую награду.
Никки бежала вместе с Мрра, подталкивая ее, помогая ей, но она была далеко в Танимуре и не могла дотянуться своим даром до большой кошки. Она могла использовать только тело пумы.
Бег ее не спасет. В травянистых холмах негде спрятаться, даже в темноте. Гончие сердца приближались.
Никки ворочалась во сне, лежа в комнате казармы, но разум ее оставался с пумой. Инстинкты заставляли большую кошку поступать так же, как любое преследуемое животное, но Никки знала, что, если это продолжится, Мрра проиграет.
— Послушай меня, сестра-пума, — послала мысль Никки. — Гончие сердца догонят тебя. Ты не можешь сражаться с ними обеими. Они будут ждать, когда ты устанешь и ослабеешь.
Она почувствовала, как Мрра зарычала на бегу. Пред ней оказался травянистый склон, и Мрра беспрепятственно понеслась вперед. Но ускорились и гончие сердца.
— Ты должна поступить неожиданно, — сказала ей Никки. — Тебе все равно придется сразиться с ними, так что бейся на своих условиях. На наших условиях. Сейчас же! Повернись и сражайся!
Пума развернулась и, вместо того чтобы отпрыгнуть, использовала всю силу своих задних лап, чтобы прыгнуть на приближающегося зверя, как таран из когтей и меха. Мрра ударила под челюсть брызжущей слюной твари, врезавшись в бочкообразную грудь, и ее когти проскребли по изогнутым ребрам. Инерция гончей сердца помогла Мрра разорвать бурый мех и кости, вскрыв грудину твари. Когда гончая повалилась на нее, Мрра с силой сжала длинные клыки на ее горле и дернула. Брызнула кровь.
Гончая рухнула, булькая кровью, не в силах издать ни звука своим порванным горлом. Инстинкты приказывали Мрра стоять над жертвой, вспарывая ей брюхо и извлекая внутренности, но тварь уже была при смерти. Никки это знала. Вместо этого Мрра отпрыгнула, оставив гончую сердца дергаться и истекать кровью, беспомощно щелкая длинными желтыми зубами.
Вторая гончая пронеслась мимо, застигнутая врасплох маневром Мрра, и промахнулась. Пока тварь пыталась развернуться, пума ринулась прочь от окровавленной туши и прыгнула на спину гончей сердца.
Никки вместе с Мрра сомкнула мощные челюсти на загривке гончей сердца, перекусывая позвонки и повреждая спинной мозг. В следующий миг вторая гончая была парализована. Нижняя половина ее тела даже не дергалась, а под задними лапами растекалась лужа дымящейся мочи. Оба врага пумы были мертвы.
Мрра отступила, вся покрытая кровью. Она отошла от двух дергающихся в последних конвульсиях тварей, оставаясь настороже. Большая кошка навострила уши, вслушиваясь в ночь, не воют ли в холмах другие гончие сердца.
Даже лежа на тюфяке в казармах Танимуры, Никки чувствовала во рту железный вкус горячей крови и ощущала бешеное биение сердца. Она и ее сестра-пума одолели созданий, которых вообще не должно было здесь быть. Неужели кто-то повредил завесу после перемещения звезд? Как могли монстры вырваться с окраин подземного мира?
Никки разорвала связь, позволив Мрра вернуться и с удовольствием растерзать тела гончих сердца. Никки снова погрузилась в свой сон, который был довольно тревожным.
Линза в подземный мир помутнела, став туманно-зеленой, но слухи молниеносно распространились по лагерю. Генерал Утрос удалился в штаб, погруженный в мысли и вопросы. Он чувствовал груз прошедших лет, ответственности и тяжесть своего предательства.
Древняя армия продолжала повседневную жизнь, поддерживая осаду. Разведчики рыскали по холмам и лесам, составляя карту местности и отмечая городки, которые можно разграбить или захватить. Они передавали сведения первому командующему Еноху, который отвечал на все интересующие генерала вопросы.
Даже колдуньи не отвлекали Утроса от его тяжелых раздумий. Ава и Рува всегда давали советы и предлагали идеи, но сейчас он находился в такой глубокой задумчивости, что походил на неподвижную статую. Генерал сидел на крепкой деревянной скамье, ссутулившись над тлеющей жаровней. Дым вился у его покрытого шрамами лица, обжигая глаза и нос. Стараясь ему не мешать, близняшки добавляли туда различные вещества и черные порошки, от которых щипало в носу и появлялось легкое головокружение. Утрос сидел молча, чувствуя, как сердце разрывается, а разум мечется между противоборствующими клятвами, обязательствами и желаниями.
Преданность сильнее любви. Но он любит Мэджел! Он помнил ее голос и прикосновения, видел ее лицо после того, что сделал с ней Железный Клык. И этому императору Утрос поклялся повиноваться! И все же Мэджел нарушила священную клятву, как и он. Генерал не только разорвал свою преданность в клочья, но и похитил любовь жены повелителя. Он действительно заслуживал наказания.
Утрос сгорбился над дымом жаровни, закрыв глаза и прижав острые ногти к лицу со шрамом от огня дракона. Возможно, он тоже заслуживал того, чтобы с него живьем содрали кожу. Что, если император Керган потребует этого от него?