Осень цвета кофе
Шрифт:
– Живёт, чего же ему, лосю эдакому, сделается, – рассмеялась старушка, сидевшая с самого края.
– Большое вам спасибо за помощь, – проговорил Аветик и поспешил поскорее нырнуть в спасительную глубину подъезда.
Отыскав Наполеонова, Аветик проинформировал следователя о том, что блондинка, имеющая синюю куртку, была девушкой Рашида Каримова, живущего в пятой квартире.
– Это тебе всё одна бабушка сказала? – хмыкнул следователь.
– Ошибаетесь, Александр Романович, бабушек было много!
– Ага, бабушек у нас теперь скамейками измеряют, – заметил Наполеонов.
– Ну, не попугаями же их мерить, – хмыкнул участковый, о существовании которого следователь уже благополучно забыл.
– Я смотрю, тут одни умники собрались, – проворчал следователь. – Так вот, дуйте оба к этому Рашиду и узнайте у него, куда делась его девица и за что она убила квартиранта гражданки Поповой.
– Может, она его и не убивала, – заметил Ринат.
– Может, и не убивала, – покладисто согласился следователь, – только не стойте тут столбами! Идите работайте!
Разогнав всех, Наполеонов уселся за стол в гостиной заполнять протокол осмотра места преступления.
Калерия Геннадьевна с самым безучастным видом сидела на диване, сложив руки на коленях. Она уже и не чаяла, что весь этот кошмар когда-нибудь закончится.
Труп Костюкова давно увезли, но создавалось такое впечатление, что он сам или, вернее, дух его всё ещё находился здесь. И взывал к отмщению.
Попова поёжилась.
– Ничего, – успокаивал её Гусятников, – скоро всё это останется позади. Потерпите, Калерия Геннадьевна, ещё немного.
– Понятые, о чём это вы там шепчетесь? – спросил Наполеонов.
– О делах наших скорбных, – отозвался Василий Иванович.
– Ну-ну, – обронил следователь и снова сосредоточился на составлении документа.
– Стёпа, – между тем спросил участкового Аветик, – это ведь твой район, по идее, ты должен был знать девушку Каримова.
– Григорян! Ты шутишь?! Мне бы жильцов упомнить! А уж кто у них девушки или у девушек парни, мне неведомо. Сам знаешь, какие отношения сейчас у молодёжи: встретились в клубе, переспали, а утром разбежались.
– Саголатов, по-моему, ты всё упрощаешь.
– В смысле?
– В том смысле, что все парни и девушки разные, а ты подгоняешь всех под одну гребёнку.
– Ты что, философ? – обиделся Степан.
– Почему философ? – удивился Аветик.
– Ну, тогда психолог.
– А в нашей работе без знания психологии никак нельзя, – уверенно проговорил Григорян.
– Ты, извини, конечно, старлей, но ты, видно, собрался карабкаться вверх, может, генералом станешь. А я здесь, на земле, мне большие звёзды не светят.
– Звёзды всем светят одинаково, – не согласился Аветик, – только смотреть надо не только на землю, но и
– Эко ты хватил, – усмехнулся Степан.
– И дело не в стремлении сделать карьеру, дослужиться до больших чинов, – проигнорировал его ухмылку старший лейтенант.
– А в чём?
– А в том, что мы с людьми работаем! Простые люди ведь не с генералами общаются, а с тобой, со мной и с такими, как мы. Вот по нас они и судят о работе полиции.
– Это понятно, – вздохнул Саголатов, – но, поверишь ли, иногда так набегаешься! И хоть бы кто спасибо сказал. Такое впечатление, что никому до тебя дела нет.
– Стёпа, я это всё по себе знаю. Но нас ведь сюда никто не гнал, мы сами в полицию работать пришли. Так что…
– Взялся за гуж, не говори, что не дюж, – перебил его участковый. – Только у тебя получается, что ты во всём прав, а я кругом виноват.
– Никто тебя не виноватит, – вздохнул Аветик.
– А ведь ты прав, – неожиданно рассмеялся Степан. – Будем считать, что это меня совесть покусывает, вот я и огрызаюсь, не знаю, в каком именно месте мне почесать.
На этот раз рассмеялся Аветик:
– Я что-то не пойму, кто из нас больше философ.
– Ладно, проехали. Пошли поговорим с Каримовым, узнаем, что там с его девчонкой.
– Стёп, а ты не знаешь, где живёт Матильда?
– Матильда со своей хозяйкой Евдокией Филаретовной Игнатьевой живёт в двадцать первой квартире в доме напротив.
– Спасибо, Стёпа!
– Да не за что, – повёл широченными плечами Саголатов.
Дверь пятой квартиры им открыл кареглазый коротко остриженный брюнет выше среднего роста в спортивных брюках и в футболке с изображением летящего на полной скорости мотоциклиста.
– Рашид Юсупович Каримов? – спросил оперативник.
– Так точно, – не скрывая иронии, отозвался хозяин квартиры и скосил глаза на участкового, которого знал в лицо.
– Старший лейтенант Аветик Григорян. – Оперативник развернул корочки.
– А я ваш участковый, Степан Артемьевич, – лениво добавил Саголатов.
– И с чем пожаловали, господа хорошие? – насмешливо спросил Каримов.
– Не на пороге же разговаривать, Рашид Юсупович, – проговорил участковый. – Вы хоть бы для приличия в квартиру нас пригласили.
– Проходите уж, раз пришли. – Юсупов отступил в глубь прихожей.
Оперативник и участковый вошли следом за ним. Оба привычно натянули бахилы и под заинтересованным взглядом хозяина, обойдя его, прошли по коридору на кухню.
– Вы чего, голодные? – хмыкнул Рашид.
– С чего вы взяли? – удивился участковый.
– Так вы сразу, никуда не сворачивая, оба протопали на кухню, – пояснил Юсупов.
– Потому и протопали, – ответил Саголатов, – что коридор по прямой упёрся в кухню.