Осень Ричарда Блейда
Шрифт:
С перевязанной ногой Тамар еще могла кое-как ковылять, опираясь на руку спутника. Ясно было, что их разведывательный рейд провалился, теперь речь могла идти лишь о том, чтобы доставить девушку в целости и сохранности обратно, в деревню Болотного Народа. У них не было с собой волшебного долгожива, залечившего рану Блейда в два дня.
— Придется идти в обход, — он повернулся к своей молодой женщине. — Иного пути я не знаю. Доберемся до Реки, и… Куда там лучше направиться — на восток или на запад?
— Все равно. Подходы плохие и тут и там… — в голосе Тамар слышались какие-то незнакомые обреченные
— Пробьемся, — заметил Блейд.
— Пробились бы… — криво усмехнулась Тамар. Умело наложенная повязка остановила кровотечение, однако по лицу девушки мало-помалу разливалась какая-то нездоровая бледность. — Пробились бы, если бы я могла нормально идти! А теперь…
— И теперь пробьемся! — ободрил ее Блейд. — Но до чудовищ нам еще далеко. К Реке бы выйти…
В тот день они прошли совсем немного. Спустился вечер, мгла затянула подножия деревьев, и путники остановились на ночлег.
— Что-то не пойму я, правду нам говорили те патрульные у болота или же все это сама Элия придумала? — задумчиво произнес странник. — Что-то не похоже, чтобы Великая и в самом деле вела серьезную войну…
— А ты заметил, что в поселке были только воины? Ни женщин, ни детей?
— Ну, это еще доказать надо. Попрятали их в подвалы, вот и все. Другое дело — леростар… это серьезнее. Я слыхал, что Слитые выпускают их, только если начинается большая война.
В эту ночь Блейду спать почти не пришлось. Тамар храбро вызвалась караулить, но сон охватывал девушку, едва ей стоило прислониться спиной к дереву.
Наутро, съев скудный завтрак, путники двинулись дальше. Им нужна была вода — на заре они опустошили последнюю флягу, — и Блейд решил идти к Реке наикратчайшим путем. Сам он выдержал бы без питья и сутки, и двое, но для Тамар это стало бы гибелью.
Дальше на юг стали заметны признаки «фронтовой полосы». Все чаще и чаще стали попадаться завалы, ощетинившиеся длинными заостренными кольями, встретилось несколько волчьих ям, прикрытых пожухлыми листьями. Ловушки были рассчитаны на зверей, а не на людей — только очень невнимательный не заметил бы круги сплетенных из тростника крышек. Этот «оборонительный рубеж» вполне мог быть занят стрелками; пришлось двигаться короткими перебежками. К счастью, ширпы отстали от Блейда тотчас же, как его облизал леростар.
Было уже далеко за полдень, когда деревья наконец раздвинулись и измученные путники наконец увидели перед собой голубую широкую ленту безымянной Реки. Глаза Тамар расширились, на глазах проступили слезы.
— Я все-таки дошла… — прошептала она, уткнувшись лицом в грудь странника. — Я опять вижу Реку… Теперь… Теперь… — девушка всхлипнула.
— Только не продолжай, теперь можно и умереть, — бросил Блейд. Он подобные декламации недолюбливал.
Позади осталась трудная дорога, и сейчас странник мог напиться и без помех оглядеть побережье. Люди Элии превратили свой берег Реки в почти неприступную крепость, завалы, засеки, рвы, самострелы-ловушки, волчьи ямы — всего с излишком.
Однако этот весьма совершенный по местным меркам оборонительный рубеж пустовал. Людей, чтобы занять все форты и баррикады, не хватало — или же хитроумная Скрывающая Лицо предпочитала использовать их в другом месте.
Тамар радостно бросилась было к воде; Блейд успел схватить
— Что ты делаешь? Ты ведь выросла на болотах! Думаешь, тут нет любителей свежего мяса? Каждый не откажется закусить тобой!
Девушка остановилась, с тоской глядя на голубую гладь и непроизвольно облизывая пересохшие губы.
— Пить очень хочется, — виновато прошептала она, отворачиваясь.
— Мне тоже, — строго сказал Блейд, словно сержантсверхсрочник, школящий неуклюжего новобранца, — В реку впадают ручьи. Найдем подходящий и напьемся.
Они совсем уже собрались идти дальше, на восток, когда зоркие глаза странника заметили какое-то движение на противоположном берегу. В следующее мгновение он уже лежал, прижимая к земле девушку
Среди мощных стволов, ничем не отличавшихся от тех, что возносились на северном побережье, появилось странное существо. Две руки, две ноги, одна голова — вес, как у остальных людей. С плеч новоприбывшего ниспадал просторный темноизумрудный плащ. На первый взгляд — обычный воин… с той только разницей, что это был воин Слитых. Однако с каждой секундой у Блейда росло и крепло убеждение, что здесь что-то не так. Слишком тонок и строен для мужчины… слишком изящен, женственен…
Неужели ему снова придется иметь дело с амазонками? С какими-нибудь дикими девами-воительницами? Опыт общения с ними у Блейда уже имелся, и притом немалый. Меотида, Тарн, Брегга… да еще история со снами о мире Двух Галактик… хотя «снами» то происшествие назвать все-таки было бы не совсем верно…
Так, значит, амазонка? Странник прищурился, стараясь разглядеть мельчайшие детали. Пышностью бюста сия особа не отличалась, хотя это еще ничего не доказывало, черты лица с такого расстояния без бинокля не смог бы разобрать никто; так что Блейд постарался хотя бы понять, чем вооружен неведомый пришелец… Или все-таки пришелица?
Короткий меч, на манер римского пехотного гладиуса, излюбленного, «штатного» оружия легионеров… небольшой круглый щит… и, пожалуй, все. Остального не усмотришь. Интересно, что теперь произойдет?
В последующие мгновения Блейд остро пожалел, что у него нет с собой кинокамеры или же этой новомодной игрушки — видео. Сумей он заснять на пленку последовавшие события, ему была бы гарантирована бессмертная слава — по крайней мере, в Голливуде.
Облаченный в плащ воин Слитых полуобернулся к лесу и призывно взмахнул рукой. Где-то за деревьями раздался треск и шум, словно через чащу ломилось целое стадо мастодонтов или бронтозавров. Как оказалось, это утверждение было очень близким к истине. Блейд бы даже сказал, что неприятно близким.
Огромный краснолистный «вяз», что рос над самым речным берегом, внезапно вздрогнул и, с хрустом выдирая из земли разветвленные корни, рухнул прямо в водный поток. Взметнулась целая туча брызг, а на песчаном откосе появилось страшилище, равного которому Блейд не встречал даже в ледяном аду Северного Вордхолма.
Эта бестия оказалась трехголовой. Шея толщиной могла поспорить с железнодорожной цистерной, в любой пасти свободно поместился бы микроавтобус, глаза были диаметром в добрый ярд. Вслед за тремя головами из леса зазмеилось длинное тело, покрытое вызывающе яркой чешуей; этому дьявольскому отродью незачем было прятаться,