Осень в Шотландии
Шрифт:
– Вы чем-то обеспокоены, господин?
Диксон взглянул на Мэтью. Он так глубоко погрузился в размышления, что не заметил, как секретарь вошел в дверь.
Диксон разместил на полу свою походную конторку и записал стих, который прочла ему Нэн. Возможно, его память не так безупречна, как у Шарлотты, однако стих очень простой, скорее всего, он и задуман таким, чтобы его легче было запомнить.
– Не столько обеспокоен, сколько полон решимости, – отвечал Диксон. – Куда делся Джордж? Сегодня я знаю об этом не больше, чем неделю назад. – Вместо этого
– Возможно, господин, вам и не суждено это узнать, – заметил Мэтью. – Возможно, ваш кузен не желает быть найденным.
– Ты все еще стремишься уехать отсюда, Мэтью?
– Возможно, не так быстро, как раньше, – туманно отвечал Мэтью.
– Отлично, – вставая, заявил Диксон. – Мне понадобится твоя помощь.
Мэтью прижал руку к груди и низко поклонился. В любое другое время этот жест позабавил бы Диксона, но сегодня покорность Мэтью его раздражала.
– Мэтью, я тебе не хозяин и не твой восточный бог. Я просто человек. – «Унизивший себя собственной тупостью, затащив Шарлотту в постель».
Мэтью выпрямился.
– Я знаю, господин.
– Тогда прекрати мне кланяться.
– Как прикажете, господин.
– И прекрати называть меня господином.
Мэтью слегка наклонил голову.
– Вы мной недовольны?
– Я недоволен собой.
– Потому что вы были в постели с этой английской леди?
Диксон метнул грозный взгляд на Мэтью, находя облегчение в том, что можно направить свой гнев на кого-то другого, кроме себя.
– Откуда ты знаешь?
– Я же обслуживаю вас. Приношу воду для умывания. Ваша постель выглядит так, как будто там спали двое, – объяснил Мэтью, оборачиваясь к этому предательскому предмету меблировки. – Я просто сделал вывод.
– Полагаю, в этом деле ты проявишь свой обычный такт, – серьезным тоном заметил Диксон.
Мэтью кивнул.
– Ей нечего стыдиться, – заявил Диксон.
Мэтью лишь улыбнулся в ответ.
Совесть Диксона сражалась с его стремлением к власти над людьми. Воспоминания о Шарлотте, такой мягкой, теплой и женственной в его объятиях, легко побеждали потуги чести.
Мэтью снова склонил голову:
– Вас мучает чувство вины.
Диксон промолчал, затем решительно заявил:
– Я собираюсь в Эдинбург, потом в Лондон.
– Пойду укладывать вещи.
– Я хочу, чтобы ты остался здесь.
Удивительно, но Мэтью вовсе не выглядел огорченным. На самом деле под его бесстрастным выражением даже таилась удовлетворенная улыбка.
– Вы собираетесь найти своего кузена.
Диксон кивнул.
– От этого вы будете чувствовать себя менее виноватым, господин?
У Диксона не было ответа на этот вопрос. Возможно, и так. А возможно, от этого все еще больше запутается. Диксон лишь знал, что ему надо как можно скорее покинуть Балфурин, иначе он не справится с соблазном надеть личину Джорджа и превратиться в кузена. И забрать себе его жену.
Шарлотта услышала шум и посмотрела на дверь в холл.
– Если это его сиятельство, можно сказать ему, что вы почти одеты?
Шарлотха покачала
– Да-да, скажи ему.
Мейзи отправилась к двери, но Шарлотта снова изменила решение.
– Не нужно. Я уверена, мы увидимся позже.
Зачем ему знать, что она дважды заставила Мейзи переделать прическу и оба раза осталась недовольна результатом? Три раза меняла платья, но ничто в гардеробе не могло ее удовлетворить. Непременно надо найти что-нибудь подходящее для зимнего утра, но только не слишком практичного цвета! Сегодня ей хотелось быть яркой. Красный, зеленый или пусть будет бледно-розовый, знойно-лиловый, даже голубой.
Что за глупости приходят ей в голову!
– Не нужно, – повторила она. – Помоги мне закончить. Сегодня у меня тысяча дел.
Мейзи с сомнением посмотрела на свою госпожу, но промолчала. Зимние дни предназначены для отдыха. Здесь, в школе, они всегда ждали этих каникул. Честно говоря, у Шарлотты вообще не было особо срочных дел. Хотя бы прочитать несколько книг, составить новое расписание, заняться устройством библиотеки – эту идею она вынашивала уже несколько месяцев.
Тут до нее долетели звуки беседы. Разговаривали мужчины. Джордж и Мэтью? Шарлотта напряженно смотрела на дверь, думая, что ошиблась.
– Открой дверь, Мейзи, – приказала она.
Служанка слегка приоткрыла дверь.
– Если кто-нибудь захочет узнать, где я, скажи правду, Мэтью. У меня не так уж много секретов.
– Ха! Тот, который есть, заменит целую кучу, хозяин.
– Ты продержишься без меня в Балфурине?
– Отлично продержусь, – отвечал Мэтью.
– Не боишься привидений и гоблинов?
– Я чувствую, что опасность здесь угрожает вам, а не мне.
Шарлотта услышала, как Джордж засмеялся.
– Знаешь, Мэтью, не могу придумать, что еще может со мной случиться, кроме того, что уже произошло! На Востоке жизнь беспокойная.
– Но ведь это ваш дом, а значит, он должен быть надежным местом.
– Вот ты и убедишься, что это так и есть.
– Господин, как я это сделаю?
– Разумеется, с помощью магии. Бросишь палочки или сделаешь еще что-нибудь подобное, чем твои приемные родители-баптисты были бы крайне шокированы.
– Я действительно принадлежу к баптистской церкви, господин. Но я никогда не утверждал, что верю только в нее и ни во что другое.
Джордж снова засмеялся, но на этот раз Шарлотта не расслышала его реплики. Слишком торопилась застегнуть туфли.
Распахнув дверь, она действительно увидела Джорджа – одетого для дороги.
– Куда ты собрался? Ты уезжаешь? Не сказав мне ни слова?
Она не столько рассердилась, сколько была разочарована. Отчаянно разочарована. Разбита. Нет, конечно же, она рассердилась. Просто пришла в бешенство. В дикое бешенство!
Мать часто говорила ей, что ей не следует столько хмуриться, это отталкивает людей. Однако сейчас Шарлотта была не в состоянии контролировать свою мимику. Оглянувшись, она заметила на стене все тот же палаш и невольно подумала, что муж все-таки вынудит ее всерьез взяться за оружие. Он считает ее кровожадной? Он еще мало ее знает! Дождется, что она треснет его по голове!