Осенние дивертисменты
Шрифт:
– Буду скульптором собственной жизни. Шире шаг, маэстро!
У сломанного и вытащенного в коридор автоклава, расположилась группа молодых людей, в белых халатах, сутулых и озабоченных. Дамское общество, численно доминировало в коллективе. Немногочисленные парни, не по взрослому излишне раздувая щеки, курили. Неспешной походкой Алексей приблизился к рыжеволосой красавице. Мина безразличия на конопатом лице сменилась заинтересованным взглядом. Красивая фигура. Накрахмаленный халат. Белоснежный медицинский атрибут был коротким и напоминал буфетную куртку. Юбка канареечного цвета, плотно облегающая бёдра, манила взор. Предметом дамского туалета назвать её можно лишь с долей условности.
– Девушка, подскажите, где буфет? – мысль, пришедшая в голову и озвученная, оказалась тупой. Однако фраза вырвалась, и прежние сомнения в слабоумии автора нашли отчётливое подтверждение.
– Хорош Дон Жуан. Дебил и кретин – тебе настоящее имя.
– Вы только из него вышли, – последовал ответ.
– Не может быть. Мне показалось, что, точку общественного питания, которую я посетил, названию данному, не соответствует.
– Вы ошибаетесь молодой человек, нельзя сказать, что здесь кормят достойно, но в какой больнице можно купить водки в разлив, вина по семнадцать рублей и бутербродов с сыром по два десять.
– Действительно. Беру слова обратно. Тогда, не составите ли компанию в посещении? Возьмём вина по семнадцать рублей, несколько бутербродов с сыром по два десять и продолжим содержательную беседу. А вообще я Алексей.
– Нет. Сейчас нельзя. Лекция по генетике. "Зверь" читает. Обещали проверку. Один пропуск и стипендии не видать. А зовут Мариной. Учусь в медицинском училище.
Алексей заглянул в приоткрытую дверь и увидел вместительный лекционный зал амфитеатром и трибуну. На стене, выпуклым барельефом контурировал большой герб СССР. Поодаль расположился профиль Ленина и ещё какого-то мужика в средневековом шлеме. Зал был наполовину заполнен. За трибуной стоял лысый мужчина лет пятидесяти, и что-то записывал в амбарную книгу.
– Знаете, Марина, я ведь тоже закончил образовательное учреждение с медицинской спецификой.
– Правда?
– Я вас не обманываю. Поэтому с большим удовольствием освежу в памяти сложные биологические истины. Вдвойне приятно осуществлять образовательные действия в компании с таким генетически успешным созданием, как вы.
Откровенная лесть очень нравится женщинам. Поэтому непреступный бастион жеманства и кокетства в одночасье сломлен, а мысли охраняющие целомудрие были обращены в бегство и пленены.
– Расселись? Перерыв закончился! – прокричал лысый лектор. Отпил минеральной воды и начал: – Смею предположить, что информация, которая прозвучала в первой половине лекции, не вылетела из ваших пустых голов вместе с табачным дымом.
Алексей с Мариной уселись на последнем ряду, недалеко от двери. На академическом столе, пережившим не одно поколение школяров, гвоздём было нацарапано: "Если хочешь быть солдатом, обложи декана матом". Разношерстная публика в белых халатах с привычным равнодушием окунулась в глубокий академический колодец с названием генетика. Атмосфера в аудитории представлялась типичной для большинства учебных заведений. Три оболтуса расписывали пулю в преферанс, дальше целовались. Несколько ниже уже изрядно захмелевшая троица, разобрав фонендоскоп, сосала вино, пропустив резиновые трубочки через горлышко бутылки. Вероятно, употреблению подвергался напиток по семнадцать рублей.
– Таким образом, тупоголовые други мои, – начал лектор, – генетика это вам не пупок почесать, это великая наука, требующая подобающего отношения и уважения. А велико ли ваше желание постигнуть её? Нет. И будь моя воля, ввел бы я в медицинских учебных заведениях телесные наказания. Пропустил лекцию, получи пять ударов кнутом, двойка на экзамене –
– Он ещё и не такое говорит, когда больше выпьет, – стала пояснять суть лекции Марина, – позавчера, просил всех записать, что неандертальцы из-за значительных сквозняков в пещерах страдали частыми простудными заболеваниями.
– Нет, сегодня он тоже хорош, – продолжил тему Алексей, – это целая идеология. Телесные наказания как двигатель генетической диалектики. Действительно занятная и достойная личность. Как-то бишь его фамилия?
– Сидоренко Варрава Модестович, профессор.
Между тем, лектор по генетике продолжал, – клонирование, как светлое будущее всего человечества, вас не коснётся. Если взять и отщипнуть от вас кусочек ткани, – при этом показал, как это сделает, отчего Марина поёжилась, – и произвести ряд генетических манипуляций, смею заверить, что клон будет бездарным и тупым, как присутствующие здесь слушатели. Поясняю для особо одарённых: – рождённый ползать – летать не может. Просьба мысль записать и подчеркнуть.
Отпив минералки, лектор продолжил, – следовательно, клон и оригинал имеют абсолютно идентичный генетический код, и позволяет от одного к другому пересаживать уши, ноги, головы, почки и прочую ерунду, не опасаясь отторжения. Ваш же наследственный потенциал можно использовать исключительно в мясомолочном, но никак не в интеллектуальном направлении.
Мало того, серость и необразованность может поддерживать инстинкты, возникшие исключительно в процессе филогенеза. По этой причине клонирование следует осуществлять только из достойных, умных, и ответственных особей.
– Как овца Долли, – выкрикнул с места Алексей.
– Ты что? Он тебя сожрёт, и меня за компанию, – прошептала Марина.
Меня? Сожрёт? Подавиться!
Весь курс как один человек, одномоментно повернули головы на галерку и с недоумением зашептались. Марина, с целью маскировки, съехала вниз по лавке под стол и затаилась.
– А вы молодой человек, – заметил Сидоренко, сверля глазами дерзкого студента, – в интеллектуальном плане от усопшей овечки мало чем отличаетесь. Это вы легко постигнете, когда придете сдавать экзамен по биологии. Старосте курса подать фамилию вольнодумного брата овцы Долли.
Лекция продолжилась. Была она интересна и забавна. Звучали яркие выражения, – тупоголовое братство уродов со студенческими билетами, слабоумный гиппопотам, вывихнутое алкоголем сознание, – и уже совсем непонятное, – шовинизм интеллектуального плебейства. Изложение представлялось вольным, и затрагивало предмет весьма косвенно. Оно опиралось на ветхозаветную книгу Моисея "Бытие" и труд Чезаре Ломброзо "Гениальность и помешательство". Затем лектор переключился и стал излагать принципы второго закона термодинамики, остановившись на значении положительной энтропии в формировании наследственных признаков. Расправившись с термодинамикой, перешел к творчеству Бальмонта, а затем стал утюжить недостойных его выступления слушателей. Все это напоминало гонки по пересечённой местности, когда спортсмена бросает из одной ямы в другую, а непредсказуемость последствий вызывает азарт и удовольствие. Алексей даже пожалел, что не присутствовал на первой половине странного научного сообщения. Однако и из второй части можно сделать вывод, что все слушатели недостойные слизняки и генетически исковерканные придурки ничего не понимающие в науке.