Осенний дом
Шрифт:
– Он просто подтрунивает над вами, уважаемый, – тут же снял напряжение Дэниел.
– Я тебя больше с собой брать не буду, – сухо сказал Тони сыну. – Ты портишь всё веселье.
– А ты всё время нарываешься на скандалы. Почему? Или это только с тех пор, как я с тобой?
– Тише, леди начинают самопоказ, – перешёл на шёпот Тони.
Дэниел сел и обратился в слух. Тони почти ощущал моменты, в которые руководители и актёры делают в уме, а кое-кто и на бумаге, отметки о слабых и сильных сторонах актрис. Сам же практически только наслаждался старательностью женщин, выдерживая внешнюю серьёзность. Он выбрал
Изнутри сильнейшим образом дёргало при виде женщин-перевёртышей, серен и герард, похожих на Чайну Циан. Но эту даму он не вытерпел бы с собой рядом в Осеннем доме. Она излишне экспрессивна. Чайна Циан не мешала ему оставаться наедине с Создателем, как он называл это своё чувство. А рядом с этой женщиной кроме раздражения почувствовать ничего не выйдет. Жаль. Хотя пару сцен в постели он сыграл бы и с этой…
– Эшберн, что думаешь? – вытащили его из эротических фантазий.
– Я?! С каких это пор моё мнение здесь кому-то интересно?
– Ты внимательно смотрел на них, – заговорил Бренган. – И молчал, что самое необычное.
– Решайте без меня. Я не объективен.
– Тебе кто-то понравился? – сообразил Кровли.
– Да.
– И кто же?
– А как думаешь?
– Мирминелль, определённо. Она чудо как хороша.
– Эта с наивными глазками? А она умеет играть что-нибудь другое? Вызови её, и пусть прочитает какой-нибудь другой монолог. Скажем, Барбы из "Коварных нелюбимых".
– То есть, не она тебе понравилась, – сделал вывод Кровли.
– Чушь, – подал голос Бренган. – Мы выбираем лучшую актрису для определённых ролей, а не универсальное дарование.
– И по этому должны отказать универсальным?
– Но я не видел здесь и таких, – вмешался Вольфи-Рарис.
– У неё слабый голос, – пожал плечами Тони. – Держу пари, она и не слышала про архитектуру фраз и работу с дыханием.
– У всех примерно то же самое, – опять вмешался Бренган. – В большей или меньшей степени.
– Ну, я ж говорю, я не объективен. Не слушайте меня.
Тишина.
– Это так ты ведёшь дела? – изумился Дэниел.
– Не повезло этому театру с хозяином, – философским тоном отозвался Тони.
– Ладно, – миротворчески вмешался Кровли. – Просто скажи, какая понравилась, и я смогу тебя разубедить. И ты не будешь так недоволен нашим выбором.
Тони ощутил комок в горле.
"Хоть бы раз взглянуть… на Чайну Циан!.. Но это же неуместная глупость сейчас".
Он наклонился вперёд, положил Кровли руку на плечо и заглянул ему прямо в лицо:
– Я настаиваю на том, чтобы вы выбирали сами.
– Хорошо, только не надо краснеть глазами, господин крылатый.
Тони слегка удивился. Кто это разозлился? Он, Тони Эшберн?
– Тогда я выбираю Мирминелль, – обернулся к руководителям Кровли, как только Тони убрал руку и отодвинулся.
Бренган и оба руководителя по разу глянули на Тони, помолчали, чтобы дать ему время сказать своё "нет, а я бы вон ту взял" и начали излагать мысли в защиту других актрис. Со сцены только что неслись в кучу сливающиеся мысли и фразы, но ни одной из женщин это в вину не вменялись. Послушать
Обсуждение тянулось и тянулось. Тони, было, влез со своей мыслью о том, что дамочкам не мешало бы прежде подучиться работать голосом, но ему только пообещали отдельно позаниматься с выбранной на роль. И на этом всё. Отмахнулись. Поток мыслей опять вернул Тони к Чайне Циан. И на дно его было не утащить, но и выплыть Тони не мог. Хотел увидеть жену.
Раньше он хотя бы мог надеяться вызвать её ревность. Верить, что где-то в глубине её горячего тела и холодного сердца есть хоть какая-то тревожность. Она просто обязана была там быть, эта тревожность. А сейчас даже стремиться к этой игре незачем. Ответ и так ясен – ей плевать. Причём, как должно быть плевать, так и есть на самом деле. И даже увидеться не удастся. И вернуть всё назад не выйдет. И, чёрт возьми, при следующей встрече она вполне может оказаться эрцеллет-принцессой Адморской.
– Что с тобой случилось? – шёпотом спросил Дэниел. – Никогда не видел тебя таким мрачным и злым.
– Пройдёт.
– Зовём Мирминелль, – обернувшись к Тони и Дэниелу, предупредил Кровли. – Свой шанс сказать "нет" ты упустил.
– Зовите.
Джаскони подошёл к сцене и обратился к вышедшей девушке:
– Вы прекрасны, Мирминелль. Но хозяин театра сомневается. Не могли бы вы показать нам характер, противоположный тому, что вы представили? Если вам требуется время, чтобы посмотреть текст, мы готовы вам его дать.
Мирминелль очевидно заволновалась. Выходя на сцену, она была уверена, что контракт с Ганведеном у неё в кармане, а теперь вожделенную бумажку вырывает у неё из рук некто неизвестный.
– Я никогда не учила чужих текстов, – прозвучал не низкий, чистый, но определённо грудной женский голос. – В моём прежнем театре это считалось плохим признаком.
Джаскони обернулся к Вольфи-Рарису.
Тони поднялся со своего места и пошёл к сцене. Вспрыгнул на подмостки и приблизился к Мирминелль.
– Я помогу вам настроиться. Представьте, что я – безжалостный убийца, – Тони убрал чёлку от лица, собрался и принялся ощупывать взглядом фигуру актрисы. – Но вы – тоже. Вы делали это не раз. Я – ещё чаще. Вы могли бы остановить меня, но вам это было невыгодно. А теперь я перешёл вам дорогу. Я опасен для вас, но ещё не знаю о том, что мешаю вам… Что вы должны при этом чувствовать, как думаете? Смотрите на меня. Мы подождём, когда вы поймёте это и сможете отобразить. Только умоляю – не говорите ни слова. Вам не сказали, но хозяина смущает ваша неспособность красиво подавать звук.