Ошибка достоверности
Шрифт:
– Знаю, это звучит абсурдно, но я должна попытаться вывести людей. И... я хочу... хочу помочь Радиму.
– Оля, не ходи, пожалуйста!
– Тимур порывисто схватил ее за руку.
Она сжалась, готовясь по привычке закрыться, отстраниться, но касание его руки оказалось неожиданно приятным. Тимур замер, только взгляд красноречиво говорил за него. Окажись он сейчас чуть настойчивее... Ольгу затопило чувство вины. Нет, она не может вот так предать Радима.
"Тесла" вырулила на проселочную, вдоль дороги потянулась березовая роща. Черно-белые стволы замелькали
Ольга опустила стекло, и в салоне повеяло свежестью - рядом вода. Легендарное озеро Светлояр. Почти идеально круглое, с молочной пенкой из отраженных в нем облаков...
Машину оставили на небольшой стоянке, рядом с сувенирными лотками. Обычно людное место сейчас пустовало. На всех подъездных дорогах стоял патруль, впускали по специальным разрешениям.
Они вышли из машины, принялись взбираться на пригорок.
Около храма дежурили полицейские, рядом сновали люди с какими-то приборами.
Громада храма нависала, давила к земле. Строго смотрел с центральной апсиды белокаменный царь Давид в окружении львов и грифонов. Укоризненно поглядывали лепные девичьи лики. Ольга поежилась. Страх, ее частый гость из детства, когда она еще не умела прятаться за щит логики, снова дал о себе знать. Будто почувствовав ее состояние, Тимур тут же поддержал под локоть.
Полицейский долго рассматривал корочки ("Ви-Тур" позаботилась о пропусках), а Ольга тем временем глазела на дверь. Массивная, обитая фигурными пластинками железа, с огромной замочной скважиной и кольцом, она была точь-в-точь как в вирте. Ольга запоздало вспомнила, что изначально проектировала дверь другой - без скважины, зато с засовом. Но если вирт-прототип, а за ней и реальный храм воссозданы не по ее проекту, тогда что послужило источником?
Наконец им отдали пропуска, и Ольга переступила порог храма. Проходя неф, машинально глянула на пол. Волосы встали дыбом. Массивная плита была чуть сдвинута, из нее торчала скоба ручки. Ольга потянулась к плите... Но подошел Тимур, и она отдернула руку.
Она ходила, как во сне, разглядывая фрески. Пестрел майоликой плиточный пол - ни скола, ни трещины. В барабане купола - под самыми небесами - парило изображение Христа. Все здесь было знакомо, она будто вернулась домой.
Ольга миновала алтарь, сделала круг. Отрывистые реплики полицейских стихли, им на смену пришел гул многоголосой толпы, перестук копыт. Татарская конница?!
Она рефлекторно прижала руки к груди, будто защищая ребенка, бросилась к плите, сдвинула ее, открывая ход в подземелье. Стоп! Она не в вирте. Это все игры разума. Ольга закрыла глаза, прислушалась. Тишина. Оглянулась - Тимур куда-то делся. Она нащупала ногой лестницу и принялась спускаться. Включила браслет коммуникатора, тот осветил подклеть.
Она успела зайти достаточно далеко, сырость пробрала насквозь, а конца и края тоннелю не видно. Кое-где от стен отпочковывались ниши, там громоздились бочки - Ольга приоткрыла одну, из нее повеяло острым запахом солений.
Казалось, она шла уже минут тридцать,
– Оля! О-о-о-ля!
Это Тимур! Ольга отпрянула, повернула назад. Голос интуиции, молчавший до сих пор, подсказал: напарник не должен знать про дверь. И, не понимая причин, она решила послушаться. Поспешила к выходу, обратный путь оказался куда короче.
– Нашла что-то?
– спросил Тимур, помогая ей выбраться из подклети.
– Нет, - отмахнулась Ольга, - там тупик.
***
Они поселились на ночь в частной гостинице на отшибе Владимирского. Бревенчатый домик уютно пах деревом. Хозяин казался в меру радушным и не очень разговорчивым. Ольгу это вполне устроило; она сразу же осведомилась, есть ли в гостинице вирт-капсулы, и, получив утвердительный ответ, запросила пароль-доступ.
Ольга наскоро поела прямо в номере - хозяин любезно сервировал ужин. Позвонила Егору. Сынишка взахлеб рассказал про свое приключение - они с няней отправились к индейцам, он первый раз в жизни взобрался на пирамиду в Тео... исту... кане. Теотиуакане, мысленно поправила Ольга. Голос сына звенел от восторга, и ей становилось не по себе.
– Егор, милый, я люблю тебя...
Ольга не очень-то жаловала эту фразу. Про любовь говорят поступки, а не слова. Да и хотела она сказать другое - что вирт опасная штука, когда путаешь ее с жизнью, а жизнь не сценарий, ее не переиграешь заново, и надо беречь то, что у нас есть, ведь это слишком легко потерять в погоне за эфемерной истиной. Но как ребенку такое объяснишь, вот и нашлись только эти слова.
– Я тебя тоже, мам!
– выпалил Егорка и дальше затараторил про пирамиды...
Едва она отключила коммуникатор, на пороге вырос Тимур с бутылкой шампанского.
Первым порывом было захлопнуть дверь прямо перед его носом, но Ольга этого не сделала. Вынужденное одиночество, страх за Егора, чувство вины за смерть Радима измотали ее. Захотелось хоть на миг побыть кем-то другим.
Тимур будто невзначай коснулся ее руки. Блеснули карие, почти черные, глаза, на лоб упала смоляная прядь волос. Он улыбнулся, и Ольга невольно улыбнулась в ответ.
Я свой, доверься мне - говорил весь его вид. И Ольга расслабилась.
Почему он раньше ее раздражал? Если присмотреться, неплохой парень, ну разве что самоуверенный. Так для мужчины это не порок.
Тимур по-свойски обошел номер, достал из стилизованного под старину серванта бокалы, наполнил их шампанским. Уселся на диван рядом с Ольгой, положил руку ей на плечо. После пары глотков на Ольгу навалился приятный дурман.
– Я долго думала, почему это произошло именно со мной... И знаешь, до сих пор не поняла. Хотя старалась, очень старалась...
В ней скопилось столько слов и чувств, и так долго этим было не с кем поделиться. И вот рядом мужчина - внимательный, надежный... Готов выслушать ее, поддержать.