Ошибка грифона
Шрифт:
Маша не была уверена, что «кегель» лучше.
– Я просто знаю, что бывает! – сказала она.
Впереди ехал трактор и буксировал прицеп с металлическим ломом. Маша обогнала его. Потом, минут через сорок, обогнала снова. Но прошло еще полчаса, и опять трактор с ломом оказался впереди. Причем это совершенно точно был тот же самый трактор. Ирка видела это по торчавшему из лома велосипедному колесу и разноцветным полоскам на кузове.
– Слушайте, он опять впереди! – крикнула она. – Ну
– Нам не хватает постоянства! – миролюбиво сказала Маша. – Мы останавливаемся, на бензоколонку там или в магазин, а он шпарит себе и шпарит!
Ирка красноречиво посмотрела на Багрова.
– Только, пожалуйста, без намеков! Если Буслаев тренировался каждый день, это не означает, что я безвольный. Просто я чуть-чуть менее постоянный! – возразил Матвей.
На глаза ему попался рекламный щит с текстом:
«Лишили прав? ДТП? Убытки? Звоните – поможем!»
Багров улыбнулся и что-то прошептал. Маленькая машинка пронеслась дальше, а щит теперь сообщал:
«Лишили эйдоса? Забрали в Тартар? Не продлили аренду? Звоните – поможем!»
Багров смотрел в окно и постепенно подъедал пирожные «Марципановое счастье». Внезапно на глаза ему попалась гора деревянных поддонов. Возле этой горы стоял громадный человек в ощипанной кроличьей шапке и без спешки, очень размеренно крошил поддоны здоровенной секирой.
Матвей схватил Машу за плечо:
– Погоди! Тормозни-ка!
– Зачем?
– Просто остановись, и все. Кажется, нам больше не надо на очень дальнее шоссе! – сказал он.
– Почему?
– Почемушто здесь сыночек нашего Мефодия Буслаева! – пояснил Матвей.
Маша ничего не поняла, но машину остановила. Ирка стала выскакивать из машины, чтобы бежать к малютке Зиге, но Багров ее отговорил:
– Не надо. Мы же не знаем, что мама Прасковья ему приказала. Может, он сейчас сорвется и убежит? Ему-то с его ножищами по глубокому снегу легко прыгать. Лучше посмотрим, куда он пойдет.
Зигя крушил поддоны еще минут десять, не замечая, что к стеклу маленькой машинки прилипли три лица.
– Нам невероятно повезло! – сказала Ирка.
– Тшш! Рано радуешься! – остудил ее Багров.
Наконец Зигя закончил с поддонами. Отобрал длинные сухие доски, обкрутил их проволокой и, перекинув через плечо, куда-то понес. Как Матвей и опасался, прямо по снегу. Делать нечего. Ирке и Багрову пришлось выбираться из автомобиля и отвязывать от багажника копье и щит будущей валькирии ледяного копья.
– Может, ты в машине останешься? Чего бегать-то? – спросила Ирка у Маши.
– Нет! Я с вами! – упрямо сказала модель Маша.
Больше часа они, увязая в снегу, издали следовали за Зигей. Зигя не оборачивался
– Ты как зайчик в своей белой шубке! Совсем сливаешься! – сказал ей Матвей.
Модель Маша оторвала от снега мокрое лицо и посмотрела на него пустым от усталости взглядом.
– Интересно, у зайчика колготки тоже по пояс мокрые? – спросила она с таким раздражением, что Матвей уклонился от дальнейших обсуждений, но пол-очка у Ирки все равно потерял. Даже целое очко. Одно за зайчика и еще одно – за белую шубку.
Огнедых в лампе недовольно заворочался. Ирка опять попыталась подкрутить колесико, но вместо того, чтобы вырасти, огонек внезапно зачадил, выцвел и исчез, превратившись в струйку черного дыма.
– Керосин закончился! Матвей, у тебя керосин есть? – всполошилась Ирка.
– Двенадцать разных видов! – заверил ее Багров. – Тебе какой?
Огнедых открыл глаза и, приподняв узкую, как у ящерки, головку, озирался, ища, куда подевался огонь.
– Но я же тебе сказала! Возьми керосин!
– Может, ты сказала это про себя? – огрызнулся Матвей.
– Послушай, но ты должен был сам подумать! Ты же у нас главный по быту! – возмутилась Ирка.
– А ты у нас по чему главная? По буковкам в компьютере?
Маша, увязая в снегу, подошла к ним, вытерла со лба пот и деловито спросила:
– Чемоданы-то где?
– Какие чемоданы? – не поняла Ирка.
– Ну которые на лестницу швырять… Вы как моя сестра и ее муж! Они тоже всегда так начинают. Вежливо-вежливо. «Позвольте – не позволю. Простите – не прощу!»
Ирка замолчала, подумав, что Маша права. Огнедых перестал искать огонь, заработал крылышками, взвился – и что-то вдруг с безумной скоростью пронеслось мимо уха Ирки. Ирка больше не видела Огнедыха, лишь ощущала безумный жар. На белой шубке Маши, которую Огнедых задел крылом, возникла черная выжженная полоса.
– Ложись! – крикнул Матвей, падая лицом в снег.
Ирка и Маша последовали его примеру. Несколько секунд спустя Ирка, осмелев, подняла голову. Одиноко стоящая сосна пылала как свечка, охваченная пламенем от корней и до вершины. Огнедых, прильнув к стволу, сидел в огне и грелся.
– Забери зверушку! – потребовала Ирка у Матвея.
– На обратном пути. Все равно керосина нет.
– Не хочешь? Тогда я сама! – пригрозила Ирка, делая шаг к сосне. Та пылала так, что в двух метрах от нее можно было свариться заживо.