Ошибка маленькой вселенной
Шрифт:
— Все страньше и страньше… — заметил Андрей, — я так понимаю, это твой? — Он кивнул на огромного кота, который уже успел усесться на дорогу, и спокойно умывался.
«Я свой собственный, — Андрей даже дышать перестал от неожиданности, когда услышал прямо в голове приятный баритон, — и, кстати, вам тоже неплохо было бы представиться».
Тоня, открыв рот, глядела на кота остекленевшими глазами, очевидно, услышав то же самое.
— Ладно, ребят, — вздохнул Тима, — вижу, придется многое объяснить. Давайте только сначала придумаем, как добраться в безопасное место. Один велик вы потеряли.
Контрабанды
Обычно после визита тени он отдыхал два дня, восстанавливая душевное равновесие. Но дел накопилось слишком много, чтобы теперь он мог позволить себе такую роскошь. Из самых отдаленных человеческих миров приходили тревожные вести: стабильные и процветающие планеты вдруг за пару месяцев погружались в убийственный глобальный конфликт. Где-то падал метеорит, уничтожая все живое. Все больше становилось закрытых чумных миров. И так было везде: миры чужих тоже страдали. Едва наметившееся улучшение в межрасовой торговле теперь оказалось под угрозой. Росло взаимное недоверие.
Конечно, катаклизмы случались и раньше, но теперь вдруг их число возросло кратно. Хаос наступал, он чувствовал это. А визит тени только подтвердил его худшие опасения.
Рвалась ткань созданной веками торговой сети на тропах. Проторенные дороги блокировались, надежные партнеры оказывались в изоляции — все это нужно было компенсировать новым поиском, искать новые, неизведанные пути. Ходоков катастрофически не хватало. А теперь он еще и был вынужден на долгое время оторвать от работы свою самую талантливую помощницу.
В воздухе пахло тревогой. Застоявшийся влажный воздух предвещал скорую бурю. Вопреки обыкновению, он открыл окно своего старого «Мерседеса» незадолго до прибытия к пирсу, от которого ходили речные катера-«маршрутки» через пролив Виктория, в Коулун. Больше того — он попросил водителя остановиться метрах в пятистах от официальной парковки, специально чтобы проделать оставшийся путь пешком.
Кошмар для службы охраны. Плевать. Пускай отрабатывают свой хлеб.
На набережной была обыкновенная толпа людей. Семьи с детьми, влюбленные парочки, туристы, восторженно крутящие головами в ожидании вечернего светового шоу.
Мало кто поверит, что он помнил это берег совсем другим: заросли до самой воды, просоленные деревянные пирсы, скрытые посты на деревьях, принадлежащие большому «Обществу Земли и Неба…», пакгаузы, украшенные символом треугольника в потайных местах. Неспокойное было время. Тень уже давно была с ним, еще с монастырских времен. Но путь на тайные тропы только приоткрывался. Первого ходока он заполучил, перехватив под самым носом у страшной Британской Ост-Индийской компании. Та выходка дорого обошлась его родине, но в конце концов, все оказалось к лучшему. Время имело огромное значение. Пока британцы разбирались с цинами из-за чая и опиума, он строил многомировую сеть, прикрывая свою удачу и богатство сначала банальными контрабандными операциями, а потом — вполне легальными финансовыми структурами и организациями.
Государственные службы, и другие великие наднациональные деловые организации подтянулись сильно позже, и проигрывали ему в оперативности решения проблем.
И все-же, представители исторической родины были хоть и неформально, но на особом положении. Например, мало кто в мире мог рассчитывать на личную встречу с ним, направив запрос всего за сутки до желаемого времени.
Первый заместитель руководителя официального представительства КНР по Специальному Административному Району Сянган господин Мяо такую возможность имел. Нельзя сказать, что он пренебрегал ей в прошлом, но точно — никогда не злоупотреблял. Значит, случилось нечто, изрядно напугавшее чиновников в Северной Столице.
Прогуливаясь по ночной набережной, господин Лин не только ностальгировал, вспоминая старые добрые времена, но и размышлял о предстоящем разговоре. Он почти не сомневался, что речь пойдет о той самой заварушке в России, которой занималась его помощница (и очень вероятно будущая наследница империи — после того, как он решит все дела с тенью). Опасность ситуации была в том, что его действия были обусловлены не деловой логикой, а прямыми инструкциями, полученными от тени. Толковый аналитик мог уловить логические нестыковки в решениях. А гениальный — предположить существование скрытого центра принятия решений. И этого нельзя было допустить ни при каких обстоятельствах.
Его охрана была достаточно профессиональной для того, чтобы ни один сторонний наблюдатель, даже искушенный, не заподозрил о ее существовании. Собственно, она была лучшей в мире. Именно поэтому он мог позволить себе спокойно пройти на паром, отсканировав QR-код билета при посадке из своего смартфона. Всего лишь еще один пассажир; стареющий чиновник администрации района: ношеный костюм, старомодный портфель, очки с толстыми линзами. Ему даже уступили место — какая-то сердобольная девушка в легкомысленном желто-розовом платье. Он поблагодарил на кантонском; «не церемоньтесь,» — ответила она на Гоюй, и случайно, украдкой заглянула ему в глаза.
Девушка сбилась с дыхания, и отвела взгляд, поспешив куда-то на корму парома.
Господин Лин сделал мысленную заметку: «Надо проверить. Такая эмпатия редкое явление среди современной молодежи. Может, получится ценный кадр, пускай она и понаехавшая».
Воды пролива маслянисто блестели, переливаясь рекламными огнями всех цветов и оттенков. При желании Лин мог легко вспомнить вкус рыбы, которую ловили в этих местах тогда, когда ее еще можно было есть. Впрочем, если все в этом мире пойдет так, как идет сейчас — съедобная рыба вернется. А вот людям придется уйти…
На берег он сошел одним из последних. Слился с толпой, потек вместе с людской волной, которая медленно разбивалась на мелкие ручейки, сливавшееся с другими потоками. Ему нравилось это чувство единения. Запахи еды и жилья, потных тел и духов, тревог, усталости и счастья. Всего того, что все еще позволяло ему чувствовать себя частью людей. Поэтому он старался использовать любую возможность, чтобы прогуляться пешком в толпе, а возможностей таких становилось все меньше и меньше. И он знал — очень скоро от этого развлечения придется отказаться совсем.