Ошибка
Шрифт:
– Здорово, Ян, – тихо отозвался Вася.
В его огромных глазах, выделявшихся на худом лице, не появилось даже искорки радости. Он посмотрел на Яна и Никиту безразличным, почти угасшим взглядом, в котором читалась обреченность. Ян что-то рассказывал, пытаясь выглядеть веселым и вести непринужденную беседу, но было заметно, что присутствие посетителей только угнетает больного.
Никита не мог отвести от пациента глаз. Было ясно, что все земные желания уже покинули его. Парень осознавал, что скоро умрет, что смерть стоит у его изголовья, но это его не пугало. Он так измучился, что потерял интерес к жизни и страх перед смертью.
– Твой отец сделает все, чтобы тебя вытянуть, – заверял Ян Васю.
– Да, – прошептал парень. Его грудная клетка, из которой выпирали ребра, вздымалась вверх, потом западала, больному было трудно дышать, он задыхался, и ему было безразлично, что говорит Ян.
– Мы еще с тобой таких девчат себе найдем! – сказал Ян на прощание.
Вася молча кивнул. Они не успели дойти до двери, как парень закрыл глаза.
Никита и Ян долго шли молча, не в состоянии прийти в себя от увиденного. Друзья остановились в небольшом скверике, нашли под большим деревом деревянную лавку, которая лишь немного просохла после недавних дождей, молча сели, закурили.
– Да-а-а, – задумчиво протянул Ян, – можно считать, что Васёк «отбросил хвостик».
– Что сделал? – спросил Никита, не в полной мере владевший жаргоном наркоманов.
– «Жмурик» он, хоть еще и жив.
– И давно он?..
– Лет пять, не больше, – вздохнул Ян. – Но он плотно «присел на слона», как и ты.
– Значит, мне осталось года четыре? – спросил Никита.
– Кому как повезет. Все мы, кто «сидит на игле», «жмурики».
– Я не думал об этом.
– Не ври хоть самому себе. Ты же будущий врач. Кому, как не тебе, знать, что у нас короткий век. Вопрос в том, сколько кому отведено и как это случится. Вот Ваське не позавидуешь… Лучше бы «золотая игла», чем так мучиться. – Ян вздохнул. – У Васьки отец какая-то шишка в городе, бабок там немерено, а вот спасти сына…
– А ты с кем живешь? – спросил Никита, подумав, что почти ничего не знает о Яне.
– С матерью. Отец ушел от нас давно, когда мне лет восемь было.
– Работаешь? Учишься?
– Для кого как. Для матери учусь в институте, хотя на самом деле давно забросил учебу.
– А деньги у тебя откуда?
– Отец дает. Он как бы пытается искупить свою вину деньгами. Дает на учебу, а я их прожигаю в клубе, трачу на девиц, часть отдаю матери.
– Так же, как и я, всем лжешь.
– Когда мы «на игле», то становимся увертливыми, лживыми, бессовестными. Иногда сам себе удивляюсь: как так можно выдумывать на ходу?
– И главное, совесть не мучит, – прибавил Никита. – Я тоже стал другим.
– О какой совести может идти речь, когда ложишься и просыпаешься с мыслью о порошке, о «скрипке», о кайфе. Я слышал от «героиновых» ребят, что у них бывает непреодолимое желание почувствовать внутривенный укол, как они говорят, «веревки чешутся».
– Я не хочу как Васька… – сказал Никита.
– И что ты можешь изменить?
– Хочу начать новую жизнь.
– Новая жизнь? – Ян иронично улыбнулся. – Я уже пытался ее начать.
– Ну и что?
– Не выдержал ломки. Оказывается, я слабак.
– Я обязан выдержать, – твердо произнес Никита, вспомнив Васю.
– Ломка, братец, – это кайф совершенно наоборот. Можешь себе представить?
– Не могу, но выдержу.
– Хочешь «переломиться
– Как это?
– Сам думаешь справиться?
– Конечно! Не хватало мне еще в больнице валяться! Сам начал, сам и закончу, – заявил Никита.
– Я тоже так думал, несколько раз пережил ломку, а потом плюнул на все, поняв, что все равно скоро сдохну.
– Никто не знает, сколько ему отмерено.
– Я знаю одно, что… заражен гепатитом…
– У тебя гепатит?! – Никита подхватился с места.
– Да. Ну и что?
– А то, что ты давал мне свой шприц!
– Я давал? Нет, братец, это ты у меня из рук его вырвал, когда не было сил терпеть.
– Почему ты меня не предупредил? Ничего не сказал?! – возмущался Никита.
– Не ищи виноватых вокруг себя, лучше в себе покопайся, да как можно глубже, – сказал Ян, собираясь уйти.
– Но ты же мог…
– Анализы тебе каждый раз предъявлять?! Да пошел ты… – Он махнул рукой.
Сделав несколько шагов, Ян остановился. Он повернул голову и бросил:
– Мы все равно скоро сдохнем. Какая разница, от чего?
Никита пошел в противоположную сторону. Он долго бесцельно бродил по улицам города. На душе было тоскливо, а в голове сплошной липкий клубок мыслей…
Глава 51
Наступил долгожданный выходной, когда Веронике не нужно было никуда спешить. Ей даже не верилось, что можно не срываться с кровати и бежать, бежать, бежать… Проснувшись, женщина глянула на электронные часы. На световом табло был седьмой час утра. Вот так всегда! Когда нужно спешить на работу, ужасно хочется спать, а когда приходит желанный выходной, оказывается, что ты просыпаешься в это же время, полностью отдохнув. Веронике было приятно думать о том, что завтра не будет похоже на вчера и позавчера, когда ей казалось, будто она живет в фильме «День сурка», где дни повторялись один в один.
Назар еще спал, когда Вероника поднялась с кровати и тихонько прошла в кухню. Пока закипал чайник, женщина исследовала содержимое холодильника.
– Не густо, – сделала она вывод.
У нее остались деньги после похорон Нелли Сергеевны. Вероника оставила их в ее квартире, решив весной заменить временный деревянный крест на могиле старушки на гранитный памятник. Из той суммы Вероника взяла немного, чтобы купить себе новые зимние сапоги. Сегодня ее мужчины будут дома, и Веронике захотелось побаловать их чем-нибудь вкусненьким. Она вспомнила, что давно не запекала курицу в духовке. Вероника не стала пить чай. Она быстро собралась и пошла в магазин.
Возвращаясь домой с тяжелыми сумками, она думала о том, оценят ли домашние патриотизм домохозяйки. Вероника решила, что сегодня хороший повод рассказать своим мужчинам и о Нелли Сергеевне, и о наследстве, которое ей досталось. Все будет как раньше. В квартире она уберет все до пылинки, на кухне будут витать приятные запахи, и они всем семейством сядут за стол, в центре которого на большой плоской тарелке будет лежать румяная курица с золотистыми боками. Как раньше, Вероника украсит ее укропом и петрушкой. Когда Никита был маленьким, он в первую очередь съедал петрушку, щипая зелень, как цыпленок. Накормив своих мужчин, Вероника похвастается тем, что у нее есть квартира, которую можно продать. Возможно, Назар подсчитает их накопления, и ей уже не придется работать на полторы ставки.