Оскал дракона
Шрифт:
— Да, ты прав, это суровые воины. — Олаф усмехнулся, а я лишь равнодушно пожал плечами, ожидая, что он наконец-то объяснит, зачем он со своими суровыми воинами пожаловал ко мне. Все, что было до этого, — улыбки, обмен любезностями, — плавно вело к этому вопросу.
— Хорошо, что ты помнишь моего дядю, — сказал он некоторое время спустя, разминая свои сапоги.
В зале было шумно и дымно, мужчины потехи ради кидались друг в друга мелкими костями, и когда кость попадала в цель, раздавался дружный рев и хохот.
Олаф выдержал эффектную паузу, погладил увенчанные кольцами косы и еще не выросшие усы, и
— Я здесь из-за дяди, — сказал он тихо, почти прошептал мальчишеским ломающимся голосом, но я не улыбался, поскольку достаточно давно понял, что Воронья Кость далеко не обычный мальчишка, каким кажется.
Я промолчал, и он нетерпеливо взмахнул тонкой рукой.
— Сюда направляется Рандр Стерки.
От таких новостей я откинулся на спинку кресла, и воспоминания нахлынули на меня как вонь из переполненного нужника. Рандр Могучий был правой рукой Клеркона и возглавил оставшуюся часть его команды после смерти Клеркона; он ходил на корабле «Крылья дракона» у островов близ Альдейюборга.
Клеркон. Воспоминания об этом не доставляли удовольствия даже сейчас. Он ограбил нас и очень скоро пожалел об этом. Мы напали на его зимний лагерь на Сварти, Черном острове, но нашли там только трэллей, жен и детей его команды, а также Воронью Кость, сидящего на цепи, прикованной к нужнику.
То, что мы устроили на Сварти, в общем-то должно было стать заурядным набегом, но воины просидели всю зиму без дела и словно сорвались с привязи, вдобавок их подстрекал мстительный Воронья Кость, который отыгрался за свои обиды, устроив кровавую бойню, не щадил даже младенцев, разбивая им головы об стены. Позже Воронья Кость нашел и убил Клеркона, но это уже другая сага, такую хорошо слушать у костра холодной ночью.
После смерти Клеркона Рандр Стерки разбойничал на Балтике, пока князь Владимир не вернулся в Новгород и не решил его участь — отправил Сигурда Меченого, безносого дядю Вороньей Кости, командира своей дружины, наказать Рандра за унижение и боль Олафа.
Однако, как я слышал, Сигурд сделал все как-то бестолково и в итоге сам оказался прибит к дубу — Рандр принес его в жертву Перуну. Знаменитый серебряный нос Сигурда пропал. Говорят, что Рандр носит его на кожаном ремешке на шее. После убийства дяди, Воронья Кость шел по следу Рандра, но пока безуспешно.
— Почему ты решил, что он придет сюда? — спросил я, потому что знал, какой огонь мести пылает в мальчишке. Я также знал, что тот же огонь сжигает и Рандра Стерки — ведь мы вырезали его родню в усадьбе Клеркона на Сварти. Даже безумства войны не могли оправдать того, что мы натворили там, и от этих воспоминаний мне было не по себе.
Воронья Кость закончил натирать сапоги жиром и натянул их.
— Мне сказали птицы, — ответил он в конце концов, и я нисколько не сомневался в этом, ведь маленького Олафа Трюггвасона не зря прозвали Воронья Кость — наблюдая за полетом птиц, он умел читать судьбу — нить, которую пряли три сестры норны.
— Он придет сюда по трем причинам, — продолжал мальчик, его голос становился все более пронзительным, по мере того как он старался перекричать шум в зале. — Ты знаменит богатством и славой.
— А третья?
Олаф просто посмотрел на меня, и этого оказалось достаточно; воспоминания об усадьбе Клеркона на Сварти — огонь,
Это были проклятые воспоминания, зловонные, как невыделанная шкура. Слава всегда возвращается и преследует по пятам до самой могилы, это подтверждает мое собственное прозвище — Убийца Медведя, хотя я и не убивал белого медведя, но никто кроме меня об этом не знал. Однако этот подвиг уже попал в сагу, как и другие истории, поэтому Обетное Братство постоянно притягивало воинов — одни желали вступить в наши ряды, другие — сразиться с нами.
Вот и теперь придет Рандр Стерки — по личной причине. Громкая слава Обетного Братства позволяла мне легко набрать полную команду воинов, но я бы предпочел суровых русов, находящихся под покровительством князя Новгородского.
— Рандр Стерки — не то имя, которое привлекает воинов, — продолжал Воронья Кость. — А твое имя и имена тех, вместе с кем в схватке со смертью ты добыл богатство, женщин и славу, имеют немалый вес.
Он произнес это громким и пронзительным мальчишеским голосом, почти крича, и что удивительно, шум вокруг внезапно утих. Головы повернулись, тишина упала, как горсть пепла.
— Меня нелегко убить, — ответил я, и мне не пришлось повышать голос, чтобы меня услышали. Некоторые усмехнулись, раздался пьяный возглас.
— Даже медведям, — добавил Рыжий Ньяль, и все рассмеялись.
Затем зал снова наполнился гулом и болтовней, пир вернулся в свое русло и потек, словно тягучий мед.
— Значит, ты проделал этот долгий путь, только чтобы меня предупредить? — спросил я громче, поскольку шум опять усилился. Он вспыхнул, и тогда я понял, что Олаф прибыл не только ради этого.
— Я хотел бы услышать, что скажет барабан Морского финна, — ответил он, — и если он предскажет победу, присоединишься ли ты ко мне в охоте на Рандра Стерки?
Вуокко Морской финн пришел к нам несколько месяцев назад в поисках мастера-резчика рун Клеппа Спаки, который работал над нашим рунным камнем и в северной долине. Вуокко прошел весь путь из саамских лесов пешком, чтобы научиться у Клеппа тайному знанию — резать руны, и я сильно удивился, когда наш рунный мастер согласился его обучать.
В ответ Клепп попросил Вуокко научить его магии сейдра [2] , ведь маленький финн славился этим талантом. Поскольку сейдр считался странным и недостойным для мужчины занятием, об этой парочке ходили слухи, как и о том, чем они занимаются в своей хижине в долине, но в первую очередь Клепп был резчиком рун, и его уважали.
Вуокко, конечно же, был чужаком, саамским шаманом, ему не доверяли, но люди пересекали море, чтобы услышать звук его отмеченного рунами барабана, и увидеть, как танцуют на барабане три золотые лягушки. Через его барабан, по их мнению, вещал сам Один, и находились храбрецы или глупцы, верящие этим предсказаниям.
2
Сейдр — магическая практика, родственная шаманизму и подразумевающая трансовые состояния и путешествия по различным сферам реальности, входящим в структуру мирового дерева Иггдрасиля. Этому виду магии Фрейя обучила Одина.