Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.
Шрифт:
— Чего тебе?
— Простите, мудрый господин, что отвлекаю вас от важных занятий, — привычно забубнил тот. — Но дело не терпит отлагательств, и решить его можете только вы.
Судья людей обреченно вздохнул, скрестил руки на груди поверх массивного золотого ожерелья и приготовился слушать.
— Колдун Тусет умер…
— Знаю.
— Что прикажете делать с телом?
Главный инспектор крякнул. Вопрос действительно очень сложный. Колдун приговорен к казни не предусматривавшей похорон. Но он, не дождавшись воли живого бога, умер своей смертью, а не в зубах крокодила. Как быть с погребением? Продолжать ждать решения государя и оставить тело в тюрьме? Но труп начнет разлагаться,
Судья людей размышлял. Старший писец молчал, только надоедливое жужжание мух нарушало тишину начальственного кабинета. Раздосадованный Раату сбил докучливое насекомое, и тут лицо его просветлело.
— Боги прервали жизнь колдуна! — важно проговорил он. — Убис сам забрал его душу на суд Осирса.
— Да, господин, — согласно кивнул старший писец.
Судья людей торжественно выпрямился в кресле.
— Повелеваю похоронить тело Тусета со всеми подобающими церемониями!
— Слушаю, господин!
— Предать тело земле на кладбище храма Сета! В день смерти Тусет продолжал оставаться его вторым пророком.
— Да, господин! — с нескрываемым облегчением улыбнулся старший писец.
— Мастерской храма Сета за свой счет изготовить циир Тусета для похорон! — довольный собой главный инспектор откинулся на спинку кресла. — Подготовь папирус!
Но когда Раату остался в кабинете один, им вновь овладели сомнения. Правильно ли он поступил? Как отнесутся к такому решению при дворе Келл-номарха в Амошкеле? Погрустнев, главный инспектор допил пиво и с мрачной меланхолией подумал: "Даже после смерти человек остается игрушкой в руках не только богов, но и людей".
Глава IV. Случайные встречи и заботы
В погоне за такими встречами заключался главный смысл его существования; для этого он жил, для этого работал, для этого держал себя в форме.
Герберт Уэллс.
Анна-Вероника
Александр легко перебрался через южную стену храмового двора. Поплутав среди брошенных домов, вышел не то на широкую тропу, не то на узкую дорогу. В густой пыли, покрывавшей вытоптанную землю, он не увидел ни одного колесного следа, зато в изобилии имелись отпечатки босых человеческих ступней, звериных лап и копыт. Не нарушая традиции, юноша тоже шел босиком, хотя сандалии и лежали у него в сумке. В это путешествие он вышел с изрядным грузом. Кроме костюма, флаконов, оружия и одеяла пришлось тащить запас продовольствия и воды. Тем не менее, Алекс шел скорым шагом, неся в руке копье со снятым наконечником. Заметив впереди какую-то возвышенность, похожую на сваленные в кучу детские кубики, он догадался, что это и есть остатки того самого обелиска, о котором говорил Небраа. Кажется, толстяк его не обманывал. Неизвестно, как глубоко ушли в землю эти огромные глыбы из полированного гранита, но и то, что осталось на виду, производило сильное впечатление. Между неровно обломанными параллелепипедами со сторонами в два — три метра за долгие годы набился песок, выросла
Обогнув циклопические развалины, Александр увидел впереди и слева длинный полуразрушенный забор брошенной усадьбы, а на дороге мужчину, бодро шагавшего ему навстречу, с корзинкой за плечами.
Юноша понимал, что окрестности Абидоса являются самым опасным участком его долгого пути. Если этот сын келлуанских полей узнает чужака-убийцу, придется его валить, а этого совсем не хотелось. Алекс еще после ночной драки в себя не пришел. Решив воспользоваться опытом посещения базара, он сунул за щеку финик и, скорчив страдальческую рожу, засеменил вперед.
Расстояние между ними сокращалось, а Александр никак не мог решить, что отвечать на неизбежные вопросы. Крестьянин с любопытством и без видимой опаски следил за его приближением.
— Здравствуй, — он растянул в благожелательной улыбке потрескавшиеся губы. — Какая нужда погнала тебя в такую рань?
— Послали, — пробурчал юноша. Достал свернутый папирус и, не давая рассмотреть его, как следует, вновь убрал в сумку. — К старосте Озерок.
— Ты слуга Дома людей?
Александр неопределенно кивнул и тут же схватился рукой за щеку.
— Зубы? — сочувственно протянул мужчина.
Юноша кивнул.
— Пожуй чеснока и подержи во рту, — заботливо посоветовал келлуанин.
Алекс безнадежно махнул рукой.
— А лягушачью кожу пробовал?
Александр удивленно вскинул брови.
— Надо поймать лягушку, выпотрошить, а кожу подержать во рту, — авторитетно заявил мужчина. — Боль утихнет.
— Лучше сразу выдрать, — пробормотал юноша, его даже передернуло при одной мысли о столь экзотическом способе лечения. Придерживая разбухший финик языком, он поинтересовался:
— А ты куда направляешься?
Собеседник, наморщив узкий лоб, видимо не сразу сообразил, что у него спрашивают. Потом понимающе кивнул:
— На рынок к храму Себера. Чеснок несу да чечевицу. Хоть и у самих еды мало осталось, да топор очень нужен. Разлив скоро, думаю пока дом подновить, а то крыша совсем худая.
Юноша вспомнил случайно подслушанный во время дневного визита разговор.
— Лучше сходи на базар к храму Сета, — посоветовал он, вытирая наползавшую слюну. — Туда инструмент из Каноба привезли. Там бронза самая лучшая.
— Дорого, наверное, будет? — почесал немытую шевелюру собеседник.
— Попробуй, — Алекс равнодушно пожал плечами. — От храма Себера недалеко.
Келлуанин рассмеялся, поправил поудобнее широкий ремень на плечах.
— Будешь возвращаться, заходи ко мне ночевать. Спросишь Умелого Маралума. Меня в Панках все знают.
— Да сопутствует тебе милость Птаха и всех великих богов, — произнеся эту тираду, Александр едва не выплюнул финик.
— Ой, как тебе нехорошо, — сочувственно покачал головой Маралум. — Обязательно сходи к лекарю, нельзя же так мучиться?
Алекс кивнул и с облегчением сожрал надоевший финик, когда разговорчивый земледелец отошел метров на двадцать. Но испытания его на этом не закончились. Он поравнялся с заросшей дорогой, ведущей в покинутую усадьбу, когда увидел впереди большую группу крестьян, очевидно, тоже спешивших на рынок. "Вот блин! — мысленно выругался Александр. — Надо было пересидеть где-нибудь! С утра, по холодку, они же все на базар попрутся, как бабульки после пенсии! Начнут расспрашивать. В чем-нибудь да проколюсь!". Юноша с тревогой огляделся. Можно попробовать спрятаться в пожухлой траве или в развалинах. Вот только келлуане его уже заметили, и поспешное бегство встречного путника неизбежно привлечет не нужное внимание.