Осколки чего-то красивого

Макарова Ольга Андреевна

— Нугут, — Нарина подергала его за куртку, — а что дальше было?

— Да, брат, спой, — поддел его Бьёрн. — И мы звезды в этом городе, помяни мое слово!

Нугут не заметил иронии и продолжил сказание с того места, где закончила Нарина…

Юлия, Юлия, имя-песня, Ты пришла тогда, и с тех пор мы вместе. Ты пришла в мой мир, и в моем краю Победила меня в самом честном бою. Разглядел я за силой прекрасную нежность, Но

ты ранила так, как не ранили прежде. Обожгли мне ладони горячие звезды; Спохватился я рано, опомнился поздно. И тогда со стены снял я меч заржавевший И почистил я сталь, чтобы стала, как прежде. Я с мечом наготове шагнул за порог, Как услышал — трубит повелительный рог. Я увидел равнину, где было все пусто, Там шагали войска с шумом, лязгом и хрустом. И не счесть было их — почернела страна, - Они шли на меня и кричали: война! Это демоны шли одичалой гурьбой Из кладовок души, чтоб сразиться со мной. Я бы пал, не сдержав демонических сил, Но дала ты мне в дар пару ангельских крыл. Я взлетел в небеса, где прямые лучи, Где среди облаков бесполезны мечи. Ты сказала им "Тай!", разогнав стаи туч — Озарил небеса первый солнечный луч. На земле, где войска, снег растаял в поток И залил мою душу тогда кипяток…

Замолк Нугут только у ворот города. Похоже, он слишком разошелся и обо всем забыл. А пел он хорошо. Голос у него был красивый и сильный, совсем как его душа…

Опомнившись, он первым делом увидел слегка виноватую физиономию Бьёрна… и… толпу вокруг…

Сбежались стражники караула городских стен, а обозы и вовсе стали полукругом. Похоже, часть горожан тоже сбежалась…

И все пытались вернуть на место отвисшие челюсти…

— Пожалуй, если я сейчас подставлю шлем, мы можем серьезно разбогатеть… — смущенно пробормотал Бьёрн…

(25 июля 2003 г)

312.

Джулай посмеялась над той милой ерундой, которую я принес ей почитать, отметив, что последний пункт особенно верен

:-)

"Они смешные". Да, согласен! Я, по крайней мере, точно.

313.

Мы беспечно провели вместе день…

314.

К полудню, когда мы с Джулай сидели во дворе в разнотравье нашего склона, на балкон соседнего дома выбрался парнишка с бумбоксом.

Похоже, хороший был бумбокс, так как от звука явственно тряслась земля под нами. Правда, слов было не разобрать, так как юный меломан в порыве любви к искусству "подпевал" бумбоксу непоставленным голосом, срываясь то на визг, то на вопли (в общем, чтоб всем вокруг было так же весело, как ему). Из слов ясно слышно было только "секс" и "драйв".

В общем, без слез и сострадательных улыбок слушать паренька было невозможно. Бедолага промучился с полчаса, потом сорвал голос и ушел с балкона.

Зато он получил, что хотел. Внимание, вопли и все в таком духе. Нешуточный переполох во дворе он сделал!

Истинным островком спокойствия оставались только мы с Джулай.

И правильно: хороши бы мы были, если б тоже начали орать и бегать под окнами! Нет, это смешно и нелепо!

Да и не хотелось нам. Мы его послушали, пожалели и продолжили созерцание летнего дня и чистого неба.

Самурайская невозмутимость:-)

315.

Я хотел бы задать любимой такой вопрос: "Если бы я перестал сочинять легенды, ты по-прежнему любила бы меня?" Но чувствую, что не стоит. Я все равно честного ответа не получу. Только сделаю ей больно — и все…

Хотя мне важно знать… изменилось бы что-нибудь?.. нет?

316.

Сказка на ночь…

*Хроники Великой Битвы

((глава пятая))

—Страх, который всегда с нами

Слава летела впереди. Скоро весь город обсуждал странную троицу.

Нугуту было жуть как неуютно, но он старался держаться спокойно. Шел по избитой брусчатке города размеренным широким шагом, ведя в поводу Лада, на котором сидела маленькая Нарина.

Рядом, ослепительно улыбаясь, шел Бьёрн. К его ногам кто-то даже бросил цветы. Нугут тоже мог бы лучезарно улыбнуться, и уж 42 жемчужно-белых острых зуба точно не оставили б никого равнодушным… только цветов ждать бы не пришлось…

— Мы влипли, — пожал плечами Нугут. — Слушай, Бьёрн, ты возьми коней да прогуляйся к таверне. Похлопочи о стойлах для Лада и Кирлиха и комнате для нас.

— Ладно, — согласился Бьёрн. — Только не думал, что ты решишь остаться в городе.

— Мы все равно день потеряем, пока будем ходить по оружейным и пополнять припасы, так почему бы не провести ночь под крышей?

— Логично. Ты, как всегда, прав, Нугут.

Нугут взял на руки Нарину, а Бьёрн, сказамши "Свидимся!", увел обоих коней. С исчезновением Бьёрна любопытных взглядов стало сразу меньше на треть. Нугут их будто кожей чувствовал — и любопытство, и злобу. Не будь с ним Нарины, он бы и особого значения этому не придал…

Он продолжал спокойно вышагивать по улицам, бережно держа девочку на руках. А ей было, похоже, от души весело, только и слышалось: "Смотри-смотри! А что это?" Нугут по мере сил отвечал не бесконечные детские вопросы и даже иногда улыбался…

Но Лонтэк ему нравился еще меньше, чем Роан…

Не спеша, Нугут добрался до рынка. Бьёрн советовал забыть про мелкие лавчонки и поискать все, что нужно, в больших и дорогих. Там дороже, но надежней. Такие располагались в домиках с вывесками.

Побродив туда-сюда в окружении зевак, Нугут нашел-таки вывеску "Походная одежда и снаряжение" и толкнул дверь, испытав огромное облегчение, когда за ней остались все любопытные взгляды.

Хозяйка лавки застыла на месте от ужаса, глядя на рослого орка, а он тем временем склонил голову и учтиво поздоровался, и эльфийская девочка, которую он держал на руках, — тоже.

— Простите за беспокойство, сударыня, — извинился орк. — У вас не найдется удобной походной одежды ее размера?

Хозяйка посмотрела на девочку и, проглотив удивление, начала рыться в сундуках, то и дело боязливо оглядываясь на орка. Тот прислонился к стене и ждал, послеживая за девчушкой, которая тем временем изучала витрины.

— Вот. Пять монет, — сказала женщина наконец, выложив на стол легкие матерчатые штанишки, белую рубашку, кожаную курточку и добротные ботинки — все удивительно маленького размера… — Их мой сынишка носил, — зачем-то добавила она.