Осколки клана. Том 1
Шрифт:
– Так, мелюзга, представляться не буду, потому как имя моё знать вам не нужно. Не доросли ещё, - грозно выдал усатый чиновник после нескольких минут молчания, когда он, навалившись на стол и сложив руки с переплетёнными «домиком» пальцами, хмуро осматривал каждого из нас.
– Всё, что нужно сейчас знать и запомнить, то, что теперь я решением Княжеского Стола назначен куратором вашей самой слабой в Полисе группы. А это значит, я - волей нашего Князя - он «Сам», Уроборос, Глава ваших Кланов и Гильдий в одном лице. Всё понятно?
Он
Даже мы, деревянного ранга, к тому же обучающиеся без году неделя, прекрасно понимали всю абсурдность заявлений этого усатого человечка. К нам, студентам, но уже вполне официальным, пусть и не обученным, чародеям с какой-то стати взяли и приставили наблюдателя, да ещё с неограниченными, по его словам, правами. Более того, гражданского неодарённого чинушу, который, судя по издевательской распальцовке Мистериона, о чародеях-то и не знает ничего! Я бы даже сказал куда более оскорбительно, простеца, который нас, клановых, мало того что «мелочью» обозвал, так ещё и не посчитал нужным представиться.
Впрочем, даже Алтынов с резко пошедшим красными пятнами лицом и Сердцезарова, глаза которой, казалось, метали громы и молнии покруче любого чародея с электрической бета- стихией, как-то сдержались. И не то что не убили мужика на месте, а даже не пикнули в разрез его словам. Как бы клановая гордость из них ни пёрла, ребята, видимо, ещё помнили лекцию Мистериона после игры в аэроболл о «неприятных заказчиках». Ну, или просто выполняли его нынешнее прямое распоряжения. Я же, в свою очередь, чтобы чего-нибудь не ляпнуть, гадал, стоит ли наставник у чинуши за спиной или отошёл в сторону.
– Так! Кто у вас вправе работать с бумагами по группе? «Комиссар», кажется! Или вы не доросли до такого?
– рыкнул охристый мундир с чином коллежского советника, отрываясь от созерцания и начиная быстро заполнять одну из гербовых бумаг.
– Ну, я жду.
– Я, - сделал небольшой шажок вперёд.
– Не понял!
– гаркнул он, одарив меня уничижающим взглядом.
– Отвечать по форме!
«Чего?
– я непонимающе уставился на простеца.
– По какой ещё к Уроборосу форме?! Я, мать его, чародей, а не армеец, жандарм или наёмник!»
– Неучи!
– мужик от досады саданул кулаком по столешнице.
– Запоминай! На любой вопрос отвечаешь по существу, но кратко! Громко и внятно! После чего добавляешь «Ваше Высокоблагородие господин Коллежский Советник!»
А
– И морду попроще сделай! А то умный больно, не по статусу! Встать ровно, когда с тобой шестой чин разговаривает! А то распоясались там у себя... Княжью власть ни во что не ставят и детей таким же отрепьем и бунтовщиками растят!
«Он вообще здоровый?» - подумал я, вздохнул, видя, что наставник не вмешивается, и, потерев пальцами переносицу, выполнил требуемое, рявкнув во всю мощь лёгких:
– Я групповой комиссар, Ваше Высокоблагородие, господин Коллежский Советник!
– Ты мне не якай!
– проорал он, усаживаясь обратно.
– Посад немытый! Имя, фамилия...
– Антон Бажов, Ваше Высокоблагородие, господин Коллежский Советник!
– отчеканил я, пытаясь понять, что задумал Мистерион, и как долго будет продолжаться этот цирк.
– Комиссар шестьдесят первой группы, Ваше Высокоблагородие, господин Коллежский Советник!
– То-то же!
– буркнул охристый мундир, возвращаясь к бумагам.
– А то распустились, понимаешь... Хм... Бажов... Слышал что-то такое недавно! Точно. Ты сын... хотя по возрасту скорее внук торговца колбасами с Калашного ряда? Или тот Божев? А, не помню! Глаза у вас похожие...
«Оп-па, как интересно...
– мысленно сделал я очередную засечку.
– Похожие глаза это вам не... в общем, надо бы посмотреть, что это за торговец колбасами!»
– Никак нет, Ваше Высокоблагородие, господин Коллежский Советник!
– отчеканил я со всем положенным старанием.
– Сироты мы!
– Ну и замечательно, - буркнул усач еле слышно, - а то было бы неудобно перед стариком...
Работал он быстро. Пёрышко так и танцевало в пухлых ручках, выдавая немалый опыт. Строчки, наносимые на бумагу, были хоть и не читаемы с моего места, но выглядели ровными и аккуратными. На то, чтобы исписать четыре листа, у мужика ушло минут десять, после чего он вспомнил обо мне, так и стоящем навытяжку.
– Подписывай, - не отрываясь от своего дела, он подтолкнул по столешнице несколько только что оформленных документов, а затем пододвинул стойку с письменными принадлежностями.
– Вот эту вот, и ещё эти три бумаги. Что встал?!
Хмуро посмотрев на охристого мундира, я аккуратно поднял документы, но вот к перьям прикасаться не спешил. Перед тем как ставить куда-либо вензель, который Ольга Васильевна почему-то величала не иначе как «кляксой», я, следуя тщательно вбитым в голову инструкциям своей опекунши, намеревался внимательно ознакомиться с тем, что мне, собственно, пихают.
– Бажов, я не понял!
– заорал мужик, оторвавшись от очередной писанины примерно через пару минут, и побледнел, видя, чем я занимаюсь, вместо того чтобы делать что велено, а затем резко налившись дурной кровью.
– Ты что творишь, недоносок?! Тебе, дурню, подписывать сказали, а не...