Осколки маски
Шрифт:
Похоже, он сильно себя накрутил.
— Простите, господин, — произнес он, не шелохнувшись.
— Сядь, — велел я, опускаясь на татами.
Бранд тут же попытался воспользоваться ситуацией и залезть ко мне на колени, за что был слегка затискан, поднят и уложен рядом. Еще немного, и с колен его придется спихивать. Поднимать эту тушу будет сложновато. После меня на татами опустился прячущий взгляд Казуки, только не на задницу, как я, а на колени.
— Простите… — произнес он тихо.
— Казуки, — вздохнул я, — пусть это будет звучать банально, но ты ни в чем не виноват. Если уж кто и виноват, то это Атарашики-сан. Ни тебе, ни мне неоткуда было знать, что так произойдет, а вот она проиграла в знаниях, ну или в памяти своей родственнице.
— Я должен был стерпеть, — произнес он тихо. — Не показать виду.
— Вот если бы тебе это приказали, зная, что произойдет, тогда да. Да и то… Главная проблема в том, что мы не знали, как все выйдет. Ты свою роль в ритуале выполнил, сделал что требовалось, остальное тебя не должно волновать. Это уже наши с Атарашики-сан проблемы. Наша работа.
— Но ведь теперь у рода будут проблемы, — поднял он голову, поймав мой взгляд. — А чтобы избежать этого, мне надо было всего лишь перетерпеть.
— Казуки… — произнес я немного раздраженно. — Какого хрена я должен успокаивать тебя, будто ты дитя малое? Если я сказал, что ты ни в чем не виноват, значит, это так. Будь иначе, я бы не стал тебя жалеть. Но даже в этом случае ты должен услышать, принять и больше так не делать. Хватит тут нюни разводить. И запомни хорошенько: впредь я не желаю слышать от тебя слова «господин». Ты Аматэру! У тебя более нет господина. Есть лишь старшие. Где это видано, чтобы родня обращалась друг к другу подобным образом?
— Прос… — начал он, но встряхнулся. — Я понял.
— Еще раз. Ты — Аматэру Казуки. Ты лицо рода, его сила, его опора. Господин для всех слуг рода. Тот, за кого они в случае чего пойдут умирать, и, умирая, они должны быть горды, потому что их господин достоин этого! Сожги на хрен свои сопли и неуверенность! Среди Аматэру подобного не водится. И даже если ты где-то ошибся, прими это с честью и постарайся не повторять. Каков наш девиз?
— Во славу нашу, сквозь время, — произнес он твердо.
— И этот девиз верен для всего рода, как самих Аматэру, так и наших слуг. Но как они смогут произносить его, если их хозяева будут недостойны? Именно мы их гордость, их слава, их жизнь. И мы обязаны соответствовать.
— Я понял! Я не подведу!
Похоже, моя импровизированная речь удалась. Парень прямо-таки горит воодушевлением.
— Вот и отлично, — начал я подниматься на ноги. — Пока что от тебя требуется лишь быть сильным, в том числе и физически. Так что продолжай тренировки, — пусть пар спустит. — Об остальном позаботимся мы с Атарашики-сан.
Вскочив на ноги сразу, как только я показал, что встаю, он вытянулся в струнку и громко произнес:
— Есть!
И тут же упал на пол, принимая положение лежа и начиная отжиматься.
— Пошли, Бранд. Не будем мешать энтузиазму молодых. Смотри не перетрудись, Казуки.
— Есть! — только и ответил он, продолжая отжиматься.
А Бранд просто подошел к парню и укусил за лодыжку.
— Ах ты ж мать! Больно же!
Личного вызова от императора мы так и не дождались, зато нам прислали приглашение на празднование дня рождения императора Мэйдзи. По словам Атарашики, после Второй мировой ходили слухи, что праздник переименуют во что-нибудь вроде Дня культуры, но не сложилось, так что третьего ноября вся страна празднует днюху одного из величайших императоров Японии. Это не мое мнение, но я согласен, что посредственность не смогла бы выиграть гражданскую войну и вывести страну из той задницы, в которой она пребывала, в топ «десять лучших стран мира». В этот день во дворце вручают различные государственные награды, после чего там проходит праздничный банкет, во время которого, я уверен, нас и пригласят на личную встречу с главой государства.
Наблюдение за вручением наград было не сильно интересным занятием, однако кое-что данная церемония
Ну и третьим был сержант третьего класса Уэмура Юта, получивший все тот же орден Восходящего Солнца второй степени. Тут вообще мрак. Простолюдин, Ветеран, умудрился уничтожить Виртуоза, уперев при этом какой-то ценный артефакт. Точнее, сначала он артефакт добыл и уже потом им же Виртуоза и грохнул. Дело происходило в Корее, где подразделения Японии и Китая что-то не поделили. Думаю, знай японцы, что лезут не на спецназ, а на Виртуоза с группой прикрытия, они бы оттуда деру дали, но что есть, то есть. Японский отряд разбит, а единственный выживший, вместо того чтобы свалить, принялся преследовать противника. Сомневаюсь, что он все заранее планировал, наверняка хотел просто проследить и собрать данные по ним, но те, видимо, где-то опростоволосились, а Уэмура не упустил свой шанс. Как сказала Атарашики, еще пяток таких геройств, и ему дадут герб. Серьезно так сказала. Я же задавил желание покачать головой: боюсь, пяток таких геройств вряд ли кто-либо переживет.
В общем, жизнь идет, постоянно что-то где-то происходит. Оказывается, пока я развлекаюсь в Малайзии, страна чуть не влипла в войну с Францией, огребла в Индии, ограбила Китай, умыкнув артефакт и попутно грохнув их Виртуоза.
— Слушай, — уже на банкете пришла мне в голову мысль. — А у нас есть артефакт, способный убить Виртуоза?
— «Гнев глубин», — ответила Атарашики.
— Это тот пистоль, обшитый костяными пластинами? — переспросил я.
— Именно, — кивнула она. — Но у него слишком большой минус.
— Так вот почему ты его в Токио из своего онсэна притащила.
— Именно. Он всегда со мной, — пригубила она бокал с вином.
По словам Атарашики, когда она рассказывала о древних редкостях, «Гнев глубин» очень мощный артефакт, но я и подумать не мог, что настолько. Проблема одна — он не напитывается бахиром, а сам его поглощает при стрельбе. И поглощает много. Много и быстро. Далеко не каждый бахироюзер сможет выдержать выстрел из этого оружия. Атарашики, например, может выстрелить лишь дважды, но после этого будет пластом лежать. Вот я тогда и подумал, что этот пистолет разве что против Учителей эффективен. Может, еще Мастера заставит напрячься. Слишком уж он редко стреляет — ну нельзя убить сильного бахироюзера одним выстрелом, а Атарашики как раз напирала на то, что второй раз стрелять не стоит. И я с ней согласен — в активном бою, когда противников несколько, второй выстрел будет для тебя смертелен. Кто ж знал, что он настолько мощный? Впрочем, мне от этой информации ни тепло ни холодно — забирать его из особняка я не намерен. Это, можно сказать, последний довод, и лишать оставшихся дома этого довода я не намерен.