Осколки мёртвых душ
Шрифт:
Со следующим амулетом ситуация повторилась, несколько перстней отводили от носившего лишние взгляды, не иначе как отобрали у мелких воришек. Ещё часть артефактов были в той или иной степени направлены на поиск скрытых богатств, а вот последние шесть увеличивали потенцию. Я хмыкнула. Что-то часто они стали попадаться.
Когда мне впервые такой принесли, я долго не могла понять, на что они действуют, плетение было лечебное, но необычное, будто оно атаковывало носящего. Так как воздействие артефакта явно было безопасное, я привлекла на помощь стражника, и практически мгновенно выяснилось
Заполнение бумаг заняло столько времени, что когда я закончила, уже наступил вечер, а у меня ещё осталась стопка вредящих артефактов. С ними было сложнее всего. Мало того, что их нельзя трогать, так ещё и требовалось зарисовывать узоры плетения для выявления общих черт. Стража полагала, что сможет так выйти на изготовителя. Это было глупо, но кому какое дело, когда приказ спущен сверху от лица, вообще ничего не смыслящего в магии.
Совершенно неожиданно среди зуда, поноса и прочих мелких пакостей оказался мощный умерщвляющий артефакт, который легко убил бы даже минуя довольно сильную защиту. Я аккуратно поместила его в филактерий с блокирующими рунами и активировала сдерживающую печать.
Тут же поднялся гвалт, выяснения откуда его взяли, что делать, и кто его трогал или не трогал. Стража всей толпой набилась ко мне в маленькую комнатку и наперебой задавала вопросы, отчего у меня даже голова заболела.
— А он точно сразу убивает? — в десятый раз спрашивал у меня очередной стражник дрожащим голосом. — По-моему, я его трогал…
Взрослые мужики с ужасом переглядывались и кивали.
— Точно, — снова повторяла я, — он был в коробочке, если бы кто из вас дотронулся, уже был бы мёртв.
— А точно сквозь коробочку не подействует? — допытывался у меня толстый стражник-кладовщик, — я её в руки брал.
Я закатила глаза, встала и всунула этому кладовщику стопку бумаг.
— Так, ребята, я свою работу сделала, все вопросы к вашему начальству или кому угодно ещё, а я пошла. Пропустите.
У стражников явно было ещё много вопросов, но они молча расступились, давая мне пройти, а толстый так и стоял в обнимку с бумагами, потерянно глядя на коробочку.
Вроде суровые с виду ребята, но как только я нахожу какую-то опасную вещицу, как дети себя ведут, ей богу.
На выходе из здания меня догнал знакомый дозорный с тем самым филактерием в руках, и мы вместе пошли в сторону Ордена, морщась от противной измороси.
— Отрядили нести в хранилище? — догадалась я, на что он кивнул.
— В Старом городе такой попался впервые, — поведал он и с опаской посмотрел на коробочку. — А в Новом… говорят, уже три штуки нашли, только не уверен, как они выглядели. Капитаны полагают, то это дело рук одних и тех же людей, и пробуют их вычислить.
— Это бред, — покачала я головой, — такие плетения широко известны, если бы я решила сделать подобный артефакт, то скорее всего выбрала бы похожее. Считай, что это стандартный вариант, как по учебнику. Это не что-то изящное и единичное.
—
Я не смогла сдержаться и улыбнулась.
— Некоторые плетения настолько сложны, что их мало кто может повторить и наложить, настоящее искусство. Очень тонкая ювелирная работа, требующая глубоких знаний. Поверь, совсем непросто вложить в крохотный предмет грамотно собранное заклинание, делающее точно то, что тебе нужно.
— А ты так умеешь?
Я покачала головой.
— Мне встречались уникальные артефакты всего пару раз, но чтоб самой сделать… нет, слишком тяжело это. У меня не имеется такой практики, да и не мой это профиль, я больше по распознаванию.
— А что ещё умеешь? — не унимался он.
Я подняла перед собой руки и на ладонях возникло яркое пламя, потрескивающее от попадающих на него мелких капелек измороси.
— Ого, — присвистнул стражник, — хотел бы я так уметь, можно костёр в лесу себе поджечь, а не артефакты использовать. А человека убить можешь?
— Как видишь, я не сижу в тюрьме, — заметила я и недовольно скосилась на парня.
Он стушевался и уставился на дорогу.
— Ты это… извини за глупые вопросы. Просто я магов почти и не знаю никаких, ну если только по дозору с кем из служителей Ордена пересекаюсь. Всегда столько всего спросить хотелось, да не у кого.
На это я просто махнула рукой, я давно уже привыкла к различным странным вопросам. Не будь я магом, наверное, сама бы подобные задавала. В конце концов, нас даже в Саинберге не так уж и много.
— Слушай, а что за женщина сегодня была у стойки? — вспомнила я сегодняшнюю сцену и вновь задумалась, — её ещё под руки вывели.
— А, — стражник брезгливо поморщился, — местная бродяжка. Уже раз десятый приходит, надоела всем. Сын у неё пропал. Вроде как. Ну если у неё вообще сын был, она немного не в себе. У нас из-за этой бабки дежурить никто не хочет.
— Что-нибудь странное?
— Да не, не думаю. Сын такой же бродяжка, в какой-то момент просто не пришёл в… где они там живут, не знаю, да и всё. Забудь, не он первый, не он последний.
Одно я знала точно — пропажей бродяжки в Старом городе заниматься точно никто не будет. Мне даже стало жалко женщину. Что бы не случилось, вот так оставаться в неведении никому не пожелаешь.
Около здания Ордена мы попрощались, и стражник двинулся через мост в Новый город, я же хотела пойти на подработку, сулившую мне сегодня отличные деньги, но сначала нужно было обязательно попасть в церковь. Долбаная служба…
Беззвучно ругаясь, я развернулась и зашагала в небольшую церквушку в соседнем квартале. Все служители Ордена обязаны ходить в неё, но если по долгу службы мы были в другом месте, то разрешалось идти в местный приход, и желательно было бы принести об этом бумагу с печатью.
Сколько бы обстоятельств я не придумывала, чтобы не ходить на эти проклятущие службы, видимо, капеллану надоело терпеть моё вранье, и он решил нажаловаться архимагу. Можно было бы и наплевать, но вкупе со всеми обстоятельствами внимание церкви мне сейчас было совсем некстати, а Беатрикс уже никак не могла помочь.