Осколки, острые, как ножи
Шрифт:
— Не знаю, Лен…
— Как, как это случилось, почему?
— Не знаю, Лен… — только и мог сказать Василий.
— И ваши ничего не знают?
— Ничего. Мы этого выродка уже полгода ищем. Режет девок как… я даже не знаю, кто… Он ведь мучает их, и убивает так… И ни следа, ни зацепки…
— Ты дело ведешь?
— Я.
— А не думаешь…
— Нет — твердо произнес Василий — это если б я хотя б близко подобрался, он бы так сделал. Да еще либо до, либо после позвонил бы или письмо прислал, сказал бы, мол не копай под меня, ментяра,
— Не повезло… — повторила Ленка — Я не знаю, как мне теперь, я ведь только ради неё и жила, все боялась, как бы что не случилось…
— Знаю, Лен — кивнул Василий. Из–за Оли они и развелись — Лена боялась все, как бы из–за работы отца чего бы с дочкой не приключилось. Василий тогда не то чтоб был сильно против — Лена тогда ему всю душу измотала скандалами, да и пропадал он на работе подолгу, дочку редко видел. Вот она и ушла от него. И, как теперь получалось, зря ушла. А может, и не зря…
— Лен — окликнул заплаканную жену Василий — а твой то сожитель, Олькин отчим, он ничего не может сделать, кто он у тебя?
— Менеджер он — пробормотала Лена в ответ — нет у него ни связей в органах, ничего такого… одноклассник мой старый, в школе еще был влюблен в меня… А теперь… Он ведь тело Оли видел, я не видела — раньше увезли, чем я пришла.
— Знаю — кивнул Василий.
— А тут еще это все… В общем он сейчас в еще худшем состоянии, чем ты.
— Вот ты ко мне и пришла?
— Пришла, Вась, пришла — убитым голосом произнесла Лена, наливая себе еще водки.
— Лен, с водкой аккуратнее.
— Да что мне теперь — отмахнулась она от него, залпом выпивая рюмку — скажи лучше, лейтенант, как ты убийцу ловить собрался?
— Как, как — пожал плечами Петренко — надо проверить с кем общалась Олька, что да как. Тех мамаш и папаш у других девчонок трясли долго, а те только в ответ блеют, мол, ничего не знаем, дочка наша вообще ангел была ни с кем не общалась с плохим, ничего дурного не делала, а тут как кирпич с крыши бац и все. Эх — стукнул кулаком по столу следователь — показаний все давали — кот наплакал, а потом еще и говорят, мол, наша милиция ничего не делает, или не может или не хочет, или все сразу! Ленк, хоть ты мне скажи, без утайки, что с Олькой было?
— Да ничего, Вась, ты ж знаешь. Как всегда девчонки — вечеринки всякие, подружки, мальчики…
— Что за вечеринки? Кто подружки? Кто мальчики? — резко произнес Василий
— У меня её книжка записная осталась… Дома правда…
— Уже лучше. Теперь скажи, не ходил ли к ней кто в последнее время? Все равно кто, подозрительный там или нет. Просто с кем она чаще всего общалась.
— Ну, Света, подруга её близкая, ты её, наверное, тоже помнишь. Потом Варя, они недавно дружить начали… Парень еще один…
— А цветов никаких под дверью не находила?
— Нет, а причем тут они?
— Да притом, может это какой нибудь сопляк малолетний, который возомнил себя отвергнутым любовником, и каждую девчонку,
— Да?
— Да, уже бывали подобные случаи… Правда там единичные, и то как правило, этого убийцу даже искать не надо было — сам сознавался, да потом еще в СИЗО за ним следить нужно было, чтоб не повесился, или еще что с собой не учудил. А тут… — тяжело вздохнул Василий — Полгода, Лен, полгода и ничего! Ни одной зацепки. Он как сквозь землю проваливается каждый раз.
— Вася… А может…
— Что?
— Ты знаешь, тут мама звонила…
— И что?
— Ну ты маму знаешь, она у нас…
— Ага, бабка–знахарка, лапшу на уши дурачкам всяким доверчивым вешает.
— В общем, она сказала, что это черт её взял…
— А почему не инопланетяне, или не граф Дракула? — скептически произнес Василий.
— Ты вот зря смеешься, она ведь не просто так… Она знает…
— Ленка, да что она знает? Как деньги стрясать с дураков она знает.
— Ну, как знаешь, Вась. Я тебе записную книжку завтра принесу Олькину, там может чего найдешь…
— Вот да, это лучше будет, чем черта искать.
— Вот… Приходи в воскресенье.
— Куда?
— В южный морг.
— Потом на кладбище?
— Да.
— Приду.
— Вася — робко произнесла Лена — я переночую тут у тебя… Ну уже поздно… Я уже не знаю как доеду… Я тебя сильно не стесню…
— Да ради бога! Лен, ты же знаешь…
— Спасибо… — и Лена встала из–за стола и ушла в спальню, откуда через некоторое время Василий услышал мерное сопение. А сам он налил себе еще рюмку водки, и снова стал смотреть старый фотоальбом, касаясь рукой Олиных фотографий, и тяжело вздыхая, при взгляде на улыбающееся лицо своей девочки…
Гроб почти ничего не весил, когда его опускали в землю. По крайней мере, так показалось Василию. А потом он стоял и смотрел на свежую могилу, в которой он похоронил тело своей дочки. Душа её, как сказал батюшка, ведший поминальную службу, теперь уже на небесах… По крайней мере в это хотелось верить. А после были поминки… Разговаривали все мало — Олю все в родне любили, такая она была открытая и добрая девочка, и на её поминках разговоры не клеились, никто не мог заставить себя поверить в то, что Оли больше нет. Тем более, что её хоронили в закрытом гробу, так убийца изуродовал тело до такой степени, что нервы при виде него сдавали даже у бывалых патологоанатомов.
Когда Василий встал из–за стола, его поймала на выходе бывшая теща.
— Василий!
— Да, Ирина Ивановна?
— Василий, тебе Лена передала, то, что я просила?
— Про черта?
— Да.
— Передала, только, Ирина Ивановна, оставьте вы эту чушь для ваших клиентов, там вы им и про черта расскажете, и про леших с водяными, а тут… кого мне арестовать, черта? И фоторобот какой составить? Ищем гражданина с рогами и копытами? Меня потом самого запрут в комнату с Наполеонами и прочими.