Осколки от наших сердец
Шрифт:
— Питер, как насчёт парка аттракционов? — Улыбнулся я ему, потому что знал, что если я заинтересую ребёнка, она уже не сможет мне отказать. Да, это было мерзко использовать ребёнка, чтобы у неё не осталось путей к отступлению. Но я готов сделать всё что угодно, чтобы Алиса поняла, что я никуда не собираюсь исчезать из их с Питером жизней. — А потом мы могли бы сходить в контактный зоопарк.
— Да! Да, я давно мечтал попасть туда. — Возбуждённо говорил он, а потом начал рассказывать о том, какие истории он слышал от своих друзей из детского сада, какие там есть животные и как это здорово,
Вначале я всё же решил отвезти Алису и Питера в контактный зоопарк. Первое время Алиса делала вид, что меня вообще нет с ними, но потом она сама начала наслаждать всем вокруг, поэтому часто улыбалась, смеялась, сделала много фотографий, на которых были я и Питер, а также часто смеялась и подшучивала надо мной. А в парке аттракционов мы все уже отрывались по полной. Катались на колесе обозрения, на поровозике, других аттракционах, потом играли на разных автоматах, и я выиграл несколько игрушек для Питера и небольшого медвежонка для Алисы.
В девять вечера мы подъехали к дому Алисы. Питер уже спал на заднем сиденье, поэтому я взял его на руки и отнёс в кровать. Комната Гейба очень сильно изменилась. Алиса хорошо постаралась. Так хорошо, что на мгновение можно забыть в каком районе мы находимся.
Когда я спустился вниз, Алиса стояла на кухне, расставляя тарелки из мойки по шкафчикам. Я улыбнулся, понимая, что это всё еще та же Алиса, которая начинает делать всё, что угодно, чтобы избежать неловкой ситуации.
— Спасибо вам за этот день. — Сказал я, когда подошёл к ней.
— Это тебе спасибо, — быстро сказала она, всё еще не смотря на меня. — Ты просто подарил Питеру сказку. Подарки, день рождение, этот день. Я бы никогда не смогла сделать этого для Питера.
— Алиса, ты даёшь ему гораздо больше. И ты прекрасно знаешь это.
— Когда мы сидели с Питером на кухне… Питер сказал мне, что ты разрешил ему называть тебя папой. Зачем, Оливер? — Она посмотрела на меня. Не знаю, чего в этом взгляде было больше. Обвинения или благодарности. Мне кажется в глубине души, в самой-самой её глубине, Алиса тайно радовалась, что я снова появился в их жизнях. Она разумеется не признается мне. Я уверен, что она и себе признаваться не станет. Но я точно знаю, что ей стало проще жить, когда я появился в их с Питером жизни.
— Алиса, ты можешь думать, что хочешь, — сказал я, когда подошёл к ней, а Алиса сразу сделала пару шагов назад и упёрлась в раковину, скрестив руки на груди. — Я знаю, что я обложался. И знаю, как сильно поверь мне. И я готов сделать всё, чтобы ты и Питер поняли, я больше никогда и никуда не уйду. Ты всегда была моей главной семьёй. Питер стал частью моей семьи даже ни когда я его увидел, а когда он только родился. Мне жаль, что я пропустил столько времени вашей жизни. Но я наверстаю всё. У нас впереди вся жизнь.
Я подошёл к Алисе и заправил ей за ухо прядь полос. Она отвернулась и закрыла глаза, потому что для неё это было слишком. По правде, это было слишком и для меня. Я больше не видел перед собой маленькую девочку, которая приносила домой
Я наклонился к Алисе и снова поцеловал её в щёку, чувствуя, как её пульс участился. Потом я провёл носом по её щеке (не смог удержаться, у неё слишком нежная кожа) и прошептал в самое ухо:
— Перестань сопротивляться. Ты же знаешь, что я не отступлю.
А потом я просто ушёл, зная, что сейчас она будет проклинать меня всеми известными ей словами.
Глава 13
В прошлый раз такой день для меня был днём надежды. Новое начало. Возможность выбраться из своих проблем. Попробовать сделать еще один старт. Обрести свою семью.
Тогда Питер только пошёл в детский садик, поэтому он ходил в группу всего на пару часов, а я должна была быть рядом, чтобы он не пугался и не паниковал. С утра я приготовила ужин, украсила дом, а потом мы с Питером направились в садик. Я сказала ему, что должен приехать кое-кто очень важный, один из членов нашей семьи. Но тогда Питер был еще слишком маленьким, чтобы удержать в своей голове что-то надолго. Сначала он был возбуждён и в предвкушении, но как только ему в руки попал мой телефон и игра, он уже обо всём забыл. А потом смотрел в окно и спрашивал про всё, что видел перед собой.
Когда я ехала домой, я ожидала, что мой брат обнимет меня, скажет, как любит, извиниться за то, что оставил, пообещает, что такого никогда не будет, а потом прижмёт к себе Питера и пообещает стать для него лучшим отцом на свете. Но мне было восемнадцать, я всё еще была немного наивной.
Мы с Питером вошли в дом, где всё было украшено. Гейб сидел на кухни и просто ел то, что я приготовила, а перед ним стояла уже наполовину опустевшая бутылка дешёвой водки.
— Гейб? — Позвала я его тихо.
— Привет, мелочь. — Бросил он и взял бутылку, чтобы наполнить свой стакан.
Он изменился. Стал грубее, мужественнее. Его лицо покрывала щетина, над бровью был небольшой шрам, а на руках наколки. Он выпил, закусил, а потом бросил взгляд на Питера, который спрятался за мою ногу. Я не могла его винить, ведь Гейб сейчас действительно выглядел очень пугающим.
— Подарок от Стейси? — Спросил он, а я просто кивнула.
И на этом разговор о его сыне закончился.
Тогда Гейб допил, доел, а потом просто куда-то ушёл. Он вернулся лишь на следующий день ночью и вырубился на диване. Когда я вернулась его уже не было. В следующий раз он пришёл только через три дня и завалился в старой спальне наших родителей. В ту ночь я не могла заснуть. Я долго ворочалась в кровати без сна. Часть меня всё еще надеялась, что это небольшая депрессия из-за того, что ему пришлось отсидеть в тюрьме, он потерял друга и неожиданно стал отцом. Эта часть меня надеялась, что через пару недель он войдёт в норму и перестанет опустошать холодильник, пропадать где-то и засыпать без пустой бутылки в руках.