Осколки от наших сердец
Шрифт:
— Пап, — начала Кети и подошла ближе к нему. — Что происходит? Это же не похоже на тебя. Ты же не сдаёшься так просто…
— Да, но я хочу, чтобы ты также была счастлива. И если твоё счастье в нём, — он махнул на меня рукой, но даже не удосужил взглядом. — То оставайся.
— Правда? Ты серьёзно?
— Конечно. — Он ласково улыбнулся. Но что-то было не так. Даже когда он улыбался и казалось, что уже всё хорошо, в его лазах оставались льдинки, которые не давали мне просто так расслабиться.
— Спасибо. — Кети подошла к папе и обняла её. Он похлопал её по спине,
— Ну, тогда сегодня я распоряжусь, чтобы были заблокированы все твои кредитки. И распоряжусь, чтобы были закрыты твои счета во всех ресторанах, клубах и магазинах города. А также прикажу охране не впускать тебя в поместье. — Мужчина в костюме подошёл к мистеру Резерву и протянул ему сумку. — Но я не совсем зверь, поэтому собрал пару твоих вещей. И какие-то пару флакончиков со столика в ванной. Надеюсь, попал в нужные, а то у тебя просто сотни. — Усмехнулся он и протянул Кети сумку, а она смотрела на него отрешёнными глазами. — Добро пожаловать в твой новый дом.
— Пап… — прошептала Кети и сделала шаг к нему.
— Что, милая Кети? Ты сама же сказала, что деньги не должны побеждать любовь. А для тебя важна любовь. А с милым и на такой помойке в радость. И в каком-нибудь секонхенде закупаться можно. Да? — Усмехнулся он, бросив на меня взгляд. — Ну, удачи вам. А я поехал. — Он развернулся и направился к машине.
— Папа! — Прокричала Кети и пошла за ним, но я остановил её.
— Кети, — я взял её за руку и повернул к себе. — Всё хорошо.
— Нет, нет, нет! — Повторяла она и качала головой. Я обратил внимание, что её отец сел в машину, но не уехал.
— Ты его дочь, Кети. Он оттает. Может не быстро и не сразу, но он не может просто так прервать с тобой все контакты. На каких-то нейтральных территориях вы будете видеться. — Я взял её лицо в ладони и увидел в глазах слёзы. — Ты здесь. И мы вместе. — Прошептал я.
— И что будет дальше? — Тихо спросила она. — Что, Оливер? Что мы будем здесь делать? В этом доме, который разваливается. В этом районе, где страшно просто на улице даже днём идти. Без денег.
— Милая, мы справимся.
— Да. Ограбишь еще пару магазинов моего отца? — Сказала Кети и оттолкнула мои руки от своего лица, сделав шаг назад.
— Детка…
— Мы возненавидим друг друга, — продолжила она. — Помнишь, что ты говорил про своих родителей? Как отца посадили на три года, а мать осталась растить тебя? И потом они ненавидели друг друга, постоянно кричали, он уходил в запой на несколько дней и исчезал из дома. А она приводила многочисленных любовников. Которые срывались на тебе и запирали в подвале, чтобы не подглядывал. Этой жизни ты хочешь нам? — Крикнула она.
— У нас всё будет не так, Кети! Мои родители и начали жить вместе, потому что мама забеременела. Это было тупо по залёту. У нас с тобой другое.
— Оливер… — она покачала головой и отвернулась.
— Ты же любишь меня, Кети. Ты любишь меня. Я знаю это.
— Да, люблю. И мне проще уйти сейчас и навсегда в памяти оставить нас счастливыми, чем через
— Что? Побежать к богатому папе? Жить в золоте и роскоши?
— Это не грешно хотеть хороший жизни, Оливер.
— Я от миллиона ради тебя отказался! — Заорал я на неё, а Кети вздрогнула, но не убежала от меня. — Хотя для меня миллиона бы на всю жизнь хватило. А у тебя во столько обходились дни рождения. Я отказался, потому что хочу быть с тобой. В богатстве и бедности…
— Но ты привык жить в бедности, — прошептала она и посмотрела на меня своими карими глазами. — А я нет.
Она подошла ко мне, чтобы поцеловать, но я отстранился.
— Пошла вон.
— Ладно, — кивнула она, вздохнув. — Я действительно хотела, чтобы у нас что-то вышло.
Она развернулась и спустилась вниз к отцовской машине, которая всё еще стояла у моей подъездной дорожки. Потому что мистер Резерв знал свою дочь. И знал, что она выберет.
— Ты похожа на своего отца больше, чем ты думаешь, — крикнул я, а Кети остановилась, но не обернулась. — Для тебя также деньги важнее всяких чувств.
Она хотела что-то сказать, но не развернулась и лишь покачала головой. А потом просто подошла к машине и отцовский охранник открыл для неё дверь, после чего охранник сел на водительское место и просто уехал.
И увёз Кети раз и навсегда из моей жизни.
Я вошёл в дом, после чего со всей силы захлопнул дверь. Дверь была старая и едва держалась, поэтому могла вылететь, но мне сейчас было так плевать. Я подошёл к столику и взял сигарету, но потом отбросил её в сторону и опрокинул столик. Потом разбил телевизор, перевернул кресло, разбил комод. Мне хотелось всё крушить и ломать. Хотелось просто уничтожать всё, чтобы справиться с тем, что было внутри меня. Это была не боль, а ярость. Дикая ярость из-за того, что для Кети деньги, роскошная жизнь и модные шмотки оказались важнее.
Вот что имел в виду её отец, когда сказал, что побеждают деньги. Она действительно решают многие вопросы. Становится тем, что может убить даже сильные чувства. И если у тебя нет на счёте шестизначного числа, то тебе даже не нужно рассчитывать на то, что кто-то может тебя полюбить.
Я вошёл в свою комнату и достал сумку, а потом скинул туда пару вещей. Я наклонился к своему матрасу и оттолкнул его, а потом поднял старую доску и достал деньги из своего тайника. Всего три тысячи с чему-то. Далеко от миллиона, но это хоть что-то.
Я быстро вышел из дома и сел в машину, кинув сумку на заднее сиденье. В этот раз машина завелась с первого раза, и я понял, что это сигнал к тому, что я делаю всё правильно, что это мой правильный путь. Подальше от этого города, этой жизни. Как можно дальше от Кети.
Я ехал, ехал и ехал. Мимо проносился знакомый квартал, центр Чикаго, потом деревья по бокам от шоссе, по которому я ехал.
И только когда огни и здания Чикаго скрылись за горизонтом, когда я уже не видел города, в котором вырос в зеркало заднего вида, я выдохнул и осознал, что здесь и сейчас начинается моя новая жизнь.