Осколки разбитой короны
Шрифт:
– Надо было сделать это сто лет назад, – грустно сказал Накор, – но тогда я не знал как.
Он позволил себе на мгновение задуматься, потом развернулся и побежал догонять остальных. Пока Залтайса не вернут в яму и не запечатают там, битва не будет закончена.
Миранда помахала рукой, и с ладони у нее слетел фонтан искр, которые обрызгали дюжину солдат, стоявших у ворот города. Когда искры начали жалить, солдаты повернулись и сбежали.
– Не очень опасно, – сказала она, – но эффектно. – Она оглянулась и увидела, что Томас
Когда они прошли городские ворота и увидели здание, которое стояло над ямой, Томас потерял равновесие, и Залтайс, перелетев через его плечо, с размаху приземлился на землю. Тварь забилась в конвульсиях, и Миранда воскликнула:
– Мое заклятие теряет силу!
Внезапно алые обручи раскололись и полетели во все стороны, и постепенно их куски исчезли из виду. Насекомовидная тварь выпрямилась и взмахнула острой как бритва верхней конечностью. Томас принял удар на свой меч, и звук при этом был как от удара стали о сталь.
Залтайс приготовился ударить снова, а вокруг него засиял яркий оранжевый свет.
– Он применяет магию! – крикнула Миранда.
Паг произнес заклинание, которое должно было дать ему возможность распознать магию монстра. Вместо этого он ощутил острую боль в голове и в груди и упал на колени.
Паг инстинктивно поднял руки к лицу, пытаясь сделать вдох и чувствуя, как по лицу текут слезы. Образы и ощущения, затопившие его разум, были настолько чуждыми, что причиняли только боль. Заклинание, которое он использовал, предназначалось для того, чтобы определить природу используемой магии и, если возможно, противодействовать ей, но даже то, что исходило от Повелителя Страха, появившегося под Сетаноном, и королей демонов, Якана и Маарга, было относительно привычным по сравнению с тем, что он испытывал сейчас. Паг упал на колени, крепко зажмурив глаза и прижимая кулаки к вискам.
Миранда выбрала более прямой подход и просто попыталась сжечь тварь, послав свое самое мощное заклятие огня, белую вспышку энергии, пламя от которой было настолько жарким, что обжигало глаза всех, кто на него смотрел.
Залтайс извивался в центре пламени, забыв о собственной магии.
Томас обошел горящую тварь и пошел к стоявшему на коленях Пагу, чтобы помочь ему подняться.
Внезапно огонь исчез, и к ним поспешил Накор.
– Быстрее! Несите его к яме!
Распухший монстр варился в собственном соку, панцирь его треснул в нескольких местах. Томас схватил его за одну из конечностей и попытался тянуть. Ему удалось выволочь Залтайса через большие двери здания и подтащить к яме.
Там панцирь с громким треском лопнул, и они увидели, как внутри что-то извивается. Панцирь разошелся, и наружу начало выползать что-то вроде гигантского белого червя.
– У меня сил не хватит опять его сжигать, – пожаловалась Миранда.
– И не надо, – отозвался Накор. – Просто скиньте его в яму.
Томас бросился на червя, когда тот уже наполовину выполз из дымящейся оболочки насекомого. Он изо всех сил ударил по появляющейся твари щитом, и червя отбросило назад так,
Тварь завизжала, и этот пронзительный вопль резанул Томаса будто ножом по мозгу. Он споткнулся, но поборол себя и снова ударил червя, оттолкнув его так, что теперь он был всего в дюжине футов от зияющего отверстия ямы.
Залтайс отчаянно захлопал хвостом, пытаясь избавиться от останков насекомого. Томас пнул его, развернув тварь так, что туловище насекомого заскользило к яме.
Паг вытер лицо рукой; в голове у него звенело уже меньше, и он проговорил простое заклинание, которое заставляло сам воздух нанести сконцентрированный удар такой силы, что человеку могло раздавить ребра. Тварь отбросило назад, и внезапно она потеряла равновесие.
У них на глазах из верхней половины туловища червя начали высовываться отчаянно размахивающие руки.
– Ну хватит! – сердито сказал Накор. Он побежал вперед, перекинув посох через плечо, и со всей силы ударил тварь по верхней половине тела.
С воплем, от которого их барабанные перепонки чуть не лопнули, Залтайс свалился в яму.
Миранда и Паг не устояли на ногах и упали на колени, Томасу пришлось собрать все силы, чтобы удержаться, а Накор ухватился за свой посох так, будто только тот и позволял ему выжить.
Потом все стихло.
– Надо запечатать яму! – напомнил Накор.
– Как? – спросил Паг. – Я никогда не видел ничего подобного!
– Нет, видел, – возразил Накор, – просто не узнаешь.
Паг глубоко вздохнул и использовал остатки своей энергии, чтобы проверить яму.
– Это рифт! – сказал он наконец.
– Да, – подтвердил Накор, – но не совсем такой, какие ты знаешь.
– Откуда ты вообще знаешь про рифт? – спросила Миранда.
– Потом объясню, – сказал Накор, – но вы должны его закрыть.
Подул легкий ветерок, и Миранда спросила:
– Вы чувствуете?
– Да, – сказал Томас. – А в зданиях я обычно ветра не чувствую.
– Кто-то пытается прорваться, – крикнул Накор.
– Мне нужна помощь! – сказал Паг.
– Что нам делать? – спросила Миранда.
– Поделитесь со мной силой, насколько сможете, – крикнул он, закрыл глаза и ввел свое сознание в рифт. Он почувствовал энергию, и снова на него нахлынуло невероятное ощущение чуждости. Но была здесь и четкая схема, и насколько чуждой она ни была, как только он ее уловил, то смог исследовать, а вслед за этим стал понимать структуру. – Есть! – наконец воскликнул он.
Он вывел в сознание информацию, которую приобрел как Всемогущий в Келеване, когда изучал рифты и их природу. Природа этого коридора между мирами была такова, что Паг мог либо закрыть его, используя больше энергии, чем для его открытия, либо повернуть энергию, используемую для поддержания его открытым. Он выбрал второй вариант – для первого у него оставалось слишком мало сил. Кроме того, он подозревал, что с первым вариантом ему было бы не справиться, даже когда он был в хорошей форме. Он послал линию энергии, которая потянулась к началу небесной расщелины.