Осколки сфер. Часть I
Шрифт:
Дженна зашипела, плотнее сжала губы. Хвост аванка прошёл по касательной, не поломав костей. Тварь промахнулась, захватив зубами только светлую косу. И всё же девушка упала на спину. Лицо её, глаза, рот, уши залила вода. Будь она простым человеком, могла бы захлебнуться. На это и рассчитывал ящер.
Но чародейка была не из простых. Она не так сильно нуждалась в воздухе, как обычные жертвы аванка. Вместо того чтобы высвободиться, Дженна, напротив, обхватила морду ящера руками и обняла того, словно желанного друга.
Всем охотникам
Движения ящера ослабли и потухли.
– Каков хитрец! – рассмеялась Дрива. – Как он вообще забрался на дерево?
– Эволюционирует, – сплюнула Дженна.
– Жива? – спросила её Асвид.
Сёстры стащили с чародейки тушу аванка.
– И не с такими танцевали, – вытерев лицо и прочистив нос, заявила Дженна.
– Славная добыча, – заметила охотница. – Молодой самец! Зубы ещё на месте и когти целые. А уж кожа хороша…
– Точно самец, не самка? – уточнила Дженна, озираясь.
В это время сезона дождей самки аванков откладывали яйца. Чтобы уберечь кладки и детёнышей, ящеры объединялись в стаи. Встретишь одну самку – гляди в оба, рядом обязательно будет ещё парочка мамаш.
Рассказывали, что плодились ящеры не очень хорошо. Мири, дабы не нарушить природного круговорота, не охотились на чудищ, а убивали их только ради самозащиты. Впрочем, встреча считалась удачной, поскольку кожа и кости ящеров дорого ценились.
– Конечно, самец. Не заметила, какой тяжёлый твой милёнок? – хрипло рассмеялась сквозь дождь Асвид Одноухая Лисичка. – Хочешь залезть ему под хвост, некромантка, пожалуйста. Я не собираюсь.
– Мне повезло, что твои ножи наточены лучше остроумия, – огрызнулась в ответ чародейка.
– Ты сама-то цела? – крикнула Дженне Дрива Шишка.
– Мою косу не просто отгрызть, – пошутила та, но на всякий случай осмотрела волосы.
Когти аванка оставили на её боках пару кровоточащих подарочков, но волновало чародейку другое. В последнее время тело Дженны вело себя странно. Слабость отразилась не только на тонких сферах, но на коже и прочем.
До того девушка, вычёсывая локоны, снимала с гребня десяток волосков и сжигала их в огне. Теперь же золота с серебром с её головы лезло куда больше. Приходилось долго кормить пламя… Но аванку такой чести не выпало.
– Всё равно поспешим, – Дженна сделала шаг и охнула от боли, пронзившей бок. – Скоро совсем стемнеет, арахниды выползут на охоту…
– Аванка и остальные туши потащим мы, – строго наказала ей Лисичка. Вместе с сестрой они погрузили добычу на небольшой плот, на котором уже лежала пара плешивых зелёных крыс. – Займись своими ранами.
– На живом всё заживёт, – повторила Дженна мудрость Дедули Йона и, подумав, буркнула в сторону. – На некроманте тем более…
От
Небеса сотрясали громовые раскаты. Болота клокотали и шипели под ударами ливня. В шуме было сложно различить приближающуюся угрозу. Водяные скорпионы, казалось, поджидали путников на каждом повороте. Гигантские зелёные крысы взирали на них с раскидистых ветвей, а в тени затопленных корней прятались змеи.
Лишь благодаря защитным аурам и удаче путникам удалось избежать неприятных стычек и достичь города Нора. Старая Всеведущая Амма давно поджидала гостей, наблюдая за ними с помощью гадательной чаши.
В её просторной хижине витали ароматы трав и грибов, связки которых сушились вдоль стен. Вытертый ковёр из крысиных шкур застилал пол. Посреди комнаты алела жаровня. Тонкая струйка дыма поднималась к скрытому в крыше отверстию, а по хижине расползалось приятное тепло.
– Ох, в нелёгкое время ты вернулся к нам… – вымолвила шаманка вместо приветствия, когда путники переступили порог.
– Знаю, матушка, – один из них преклонил колено и опустил голову в знак своего глубочайшего почтения. – Столетие победы, дни траура… и вид человека не прибавит гоблинам радости.
– Знает он, – проворчала Амма, небрежным жестом приглашая гостей. – Ну проходите, раз уж явились… Хнет! Где ты там? Помоги, что ли, а то им недолго весь дом затопить – всю воду небес притащили на своих плащах…
Юноша и его спутники скинули мокрую одежду в углу комнаты, сняли обувь и босые, в одном исподнем, приблизились к огню. Помощник шаманки забрал их вещи, чтобы почистить и просушить.
– Я человек, но все мы дети Сет, – дрожа от холода, ответил юноша.
– Слова, слова… – протянула Амма, разглядывая молодого человека своими разноцветными глазами, жёлтым и голубым.
Она помнила его ещё маленьким птенчиком, который вечно пищал, призывая свою несчастную мамку. Та, да будет к ней милостива Родительница, была так измучена, что померла сразу после родов – ни шаманка, ни её боги не смогли помочь женщине. Молоко альвов совсем не годилось для человеческого дитя, а от овечьего – у новорождённого раздувало живот.
Однако птенчик пережил и живот, и зубы, и первые шишки. Он пережил даже укусы ядовитых улиток, которые обитали в затопленных лесах Аватни. Он подрос, оперился да и утёк в свои человечьи земли на поиски приключений.
Амма уж думала – пропал мальчишка с концами. Но нет, спустя семь лет явился, набравшись ума-разума в своих университетах. Борода ещё не отросла, а завёл серьёзные разговоры. О своих родителях выспрашивал. Умолял разбудить богов, чтобы узнать, не врут ли слухи, которые донеслись до него в восточном Пределе.