Осколки тебя
Шрифт:
Хотя на меня эта угроза не произвела никакого впечатления, но подача, тон и сила, стоявшие за ней — были достойны внимания. У меня сложилось представление что Кэрри была тихой сиделкой с образом мыслей и характером женщины из маленького городка. Марго была такой же. Женщины этого города удивляли меня.
Сент встал, злобно сверкнув глазами. Не на Кэрри, отдавшей приказ, который он наверняка не привык слышать ни от кого, не говоря уже о женщине. Кэрри не получила от него ни толики враждебности. Это я оказалась достаточно везучей, чтобы стать единственным получателем его недовольства. Я поняла это даже
Он ничего не сказал. В этом и не было нужды. Он бросил на Кэрри быстрый взгляд, его подбородок слегка приподнялся, затем вышел из комнаты.
— Хотелось бы мне сказать про него что он только громко лает, но не кусает, но врать я не хочу, — произнесла Кэрри, переводя свой взгляд с двери на меня.
— Да, скорее он не столько кусает, сколько разрывает на части, — ответила я, все еще не в состоянии отвести взгляд от дверного проема, каким бы пустым он ни был.
Она рассмеялась.
— Может и так, но он не оставил тебя умирать в лесу, так что это уже кое-что.
— Правда? — спросила я скорее себя, чем Кэрри.
ГЛАВА 6
«Он меня не видел. Человек, что зарегистрировал меня в мотеле. Этот мотель был самым чистым среди остальных в радиусе пятидесяти миль. Вот почему я выбрал его. Чистота — это хорошо. Этот мужчина следил за тем, чтобы в его мотеле было чисто, но меня он не видел. Не видел кровь на моих ботинках и тьму в душе. Он меня не видел. Как и все остальные»
— Что вы здесь делаете? — потребовала я от привлекательного мужчины.
Гораздо более привлекательного, теперь, когда я чувствовала себя почти человеком. Если я вообще им была. Утро выдалось морозным, воздух резал легкие на маленькие кусочки. Личность Сента ощущалась острее, что было бы иначе, если бы я не потратила вчера столько времени на наше с ним знакомство. Сейчас, когда у меня не было галлюцинаций от последствий необдуманного похода в лес или затуманенного зрения от лекарств, я видела его во всем его благородстве.
Вот его слово.
Благородный.
И я не имею ввиду аристократов.
Прошлой ночью Кэрри почти привязала меня к кровати, предупредив, что через какое-то время мне не будет так жарко. Я догадалась, что это был побочный эффект близкого переохлаждения. Еще мне придется ходить на костылях до тех пор, пока не заживет лодыжка. Минимум две недели, настолько растяжение было сильным. Я отвергла все предложения о помощи от Кэрри, как только этим утром собрала все мысли в кучу. Я ждала, что она будет гораздо усерднее спорить со мной, когда я собралась домой, без машины, с костылями, которыми едва могла пользоваться, и с недостаточным количеством обезболивающих в организме. К счастью, меня дома ждала аптечка. Проблема заключалась лишь в том, чтобы туда добраться. Увидев ее бесчувственные, незаинтересованные и холодные глаза, я поняла, почему Кэрри так легко сдалась. Эти двое были в сговоре.
Вместо того, чтобы ответить мне, мужчина, — высокий, мускулистый, одетый в ту же кожаную куртку, с линией подбородка, которой можно было бы резать
— Ты угнал мою машину.
— Я не угонял ее, так как планирую оставить ее у твоего дома, когда высажу тебя.
Сент слегка приподнял бровь, показывая, что его раздражала необходимость разговаривать. Я бы поспорила, что он был раздражен даже тем, что просто был здесь.
Зачем он приехал? Ему явно не хотелось здесь находиться, и он не казался человеком, делающим то, чего не хочет. Мой взгляд метнулся в сторону маленького кабинета врача. У него была интрижка с необычным, дерзким доктором? Кэрри не выглядела так, будто была в его вкусе. Но, может, я ошибалась и ему нравились ее необычные черты лица, прокуренный голос и характер. И почему меня это вообще волновало?
— Дай мне ключи, — потребовала я.
Очевидно же, что они у него были. Меня бы не удивило, если бы Сент вломился в мой дом и забрал их со стола в столовой. Я сделала такой вывод не потому, что мужчина выглядел как преступник, хотя в его поведении явно чувствовалось что-то вроде «я знаю, как убить тебя, не оставив никаких улик». Сам акт кражи его, конечно же, не беспокоил. Но я решила, что кража — самый логичный выбор, не требующий особых усилий. Да, этот мужчина определенно не любил хлопоты.
А я определенно доставляла ему много хлопот, и Сент ясно дал это понять. Но, отдав мне ключи и пренебрежительно махнув на прощание, он избавился бы от них.
Он не отдал мне ключей.
Мужчина просто направился к машине. К моей машине. Сел на водительское сиденье и оставил меня стоять на обочине с двумя костылями, без слов и особых вариантов.
Какое-то мгновение я боролась сама с собой. Инстинкты вопили, чтобы я не садилась в машину и добралась домой другим способом. Любым другим способом. Даже если это означало проползти на гребаных четвереньках пять миль до своего дома.
А был ли этот дом мой?
По мере того, как нарастала злость на этого человека, на эту ситуацию, на пульсацию в лодыжке, на стыд в душе и разочарование в сердце, я обратила ее наружу, уставившись на этот город. На людей на улице.
Что я здесь делала? Неужели я приехала сюда, чтобы едва не умереть в лесу? Чтобы какой-то странный мужчина сел в мою машину и лишил меня всех возможностей?
Нет, я приехала сюда не за этим.
Но я все равно доковыляла до машины.
~ ~ ~
Поездка прошла в тишине. Я не нарушала ее. Тишину. Я также не смотрела на мужчину за рулем. Я относилась к нему как к водителю, которому заплатила, а не как к человеку, который, по сути, угнал мою машину.
Молчание было слишком комфортным.
Я предпочитала некомфортную тишину, когда люди корчились, панически боясь, что вокруг них не фильтруется всякая чушь. Мне нравилось, когда люди чувствовали себя неуютно рядом со мной. Вне своей стихии. Вне своей обыденности.
Этому мужчине — Сенту — должно было быть неловко со мной и от всей этой ситуации. Но он целеустремленно вел машину, превышая скорость, но не выпендриваясь. Его взгляд не отрывался от дороги, он так крепко вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев.