Осколки
Шрифт:
— Я буду волноваться, — мои пальцы еще в его ладони, — дорога мокрая…
— Я постараюсь осторожнее.
— Напиши мне, — прошу я, — как доберешься.
— Хорошо, — мою руку он так и не отпустил.
Я ищу, что сказать еще, чтобы чуточку оттянуть момент его ухода. Последний час мы не разговаривали, мы сидели на ступеньках крыльца, и я пыталась ни о чем не думать, пока Сергей меня обнимает. Получилось хорошо, потому что он не только обнимал, но и целовал время от времени, а думать после поцелуев Топольского практически невозможно.
— Решай, Санечка. А я подожду.
— А оно того стоит?
— Ты — стоишь. Все, а то я не уеду, а останусь с тобой.
— А ты можешь?
— Могу. Это и страшно. Все, моя хороша, прощаться не стану, — он улыбнулся, одной из самых своих обворожительных улыбок и, быстро коснувшись губами моей щеки, пошел к машине.
Я смотрела, как закрываются ворота и думала, что все уже решила. Только теперь надо самой привыкнуть к этой мысли.
* * *
1 — Кошка Сашка — Скрижали.
Глава десятая
Александра.
— Ну, — Андрей закинул на плечо лямку рюкзака, — не скучайте тут, вернусь поздно. Надюх, засидитесь — оставайся, мой диван — твой диван.
— Спасибо. А теперь иди и не мешай нашему девичнику!
— Квартиру не разгромите, — попросил Андрей и ушел.
— А теперь давай колись, — Надежда устроилась напротив меня, пододвинув чашку с чаем и явно настроилась на интересную беседу.
— О чем?
— О ценах на урожай, — скривилась Надежда, — про Топольского, конечно! Ходит такая загадочная и задумчивая. Предупреждаю, Сань, если ты его снова пошлешь, то я тебе что-нибудь откручу!
— О, еще один адвокат Топольского. Объединитесь с Андреем, он тоже спит и видит, как меня пристроить в надежные руки.
— Мы счастья тебе, дурынде, хотим!
— Топольский, значит, счастье?
— Да ты светишься вся, как про него говоришь! Думать она будет, ага. Скажи честно, время тянешь, над мужиком издеваешься, а сама все сразу поняла?
— Не издеваюсь я, просто привыкаю к тому, что скоро моя жизнь немножечко изменится. И не сразу. Я поэтому с Сергеем и не поехала, а в Луговом осталась, сидела на кухне, думала, взвешивала за и против, голос разума и сердца, так сказать.
— Взвесила?
— Взвесила. Надо попробовать. Даже если у нас ничего не получится… Я его люблю, кажется.
— Кажется или любишь?
— Надь, я сама не понимаю пока, но мне… Не знаю, как объяснить, но так еще не было. Даже сравнить не с чем.
— Это ты про поцелуи до рассвета сейчас? — фыркнула Надюшка.
— И это тоже.
— Опочки! А вы там только целовались?
— Надя!
— Ну все-таки?
— Только. Все, отстань от меня, невозможная женщина!
— Это я-то? Шикарный мужик, прискакал к ней через полстраны, чуть не сорвал свои гастроли, а они там просто целовались! И я же невозможная женщина!
— Мне интересно, почему ты меня так упорно толкаешь к Сергею в постель? — я долила Надьке чаю.
— Потому что четыре года воздержания в твоем возрасте вредно сказываются на здоровье. Неужели у тебя не ёкает ничего?
— Ёкает. Но у меня по этому поводу есть сомнения.
— Сомнения в компетентности Сергея Георгиевича, как любовника? — хихикнула Надька. Ну да, такой шанс поиздеваться
— Сомнения, что он мне вообще будет интересен как любовник. Вдруг я флешбек словлю? Или у меня истерика начнется, при попытке зайти дальше? Да мало ли что! Я вообще ничему не удивлюсь уже.
— Но после жарких поцелуев на крылечке ничего же не было? Ты наоборот непривычно счастливая была.
— Так на крылечке никто не делал попыток меня раздеть.
— Но, хм, — Надька сжалилась и решила подбирать слова, — волнует же он тебя? Как женщину?
— Вот это меня и смущает. Я думала, что все — я дерево.
— Дурында ты, — вздохнула Надя, отодвигая чашку с чаем, — просто….
— Мужика у меня нормального не было, — закончила я.
— А вот да!
— Делать что? Я в соблазнении и намеках — ноль.
— В намеках ты не ноль, ты дно. Флирт вообще не твое, язвить начинаешь.
— Стебаться будешь или дельное что скажешь? Дашка придет сейчас, при ней нехорошо такое.
— Говорит мне человек, который ей о контрацепции рассказал, когда?
— В одиннадцать. И лучше я, чем улица и ересь с форумов интернета. Мне не надо, чтоб Дашка потом лимоном предохранялась.
— Мою психику пожалей, не продолжай. У тебя завтра свидание?
— Да. Господи, Надька, я даже не знаю в чем пойду, — спохватилась я, — такая каша в голове.
— Время завтра есть?
— Часа два, после двух.
— Съездим, выберем. Сань, а свидание с каким финалом ты хочешь?
Я хотела огрызнуться, но вместо этого сказала:
— А ты как думаешь?
— А ты не торопишься? — подколы кончились, включилась Надькина заботливость.
— Нет. Разведка боем, все дела. Да и, если вспомнить, сколько Сергей за мной ухаживает, я, скорее, опаздываю, а не тороплюсь.
— Ладно, ты девочка взрослая, сама разберешься, а что до свидания…. Выберем платье, многообещающее, бельишко поразвратнее, я знаю, у тебя такого нет, ну и в добрый путь. Почувствуешь, что тебе продолжения хочется — приглашай Топольского на чай, в Луговое. Банааально, но прямее некуда.
— Какой стыд, — я со вздохом закатила глаза.
— Это не стыд. Это жизнь. И он не вчера родился — если от радости не умрет по дороге, будет у вас мир, май и секс. Ой, простите, не хотела ранить вашу нежную душу!
Хлопнула дверь — пришла Дашка.
— Все, мы чинно пьем чай и говорим о погоде.
* * *
Сергей
Я смотрю в иллюминатор и думаю о том, что меня ждет вечером. И мысли эти приятные, сладкие, тягучие, как сироп. Она решила все действительно правильно, хотя и не сказала еще, но выдала себя ожиданием, голосом, неумелыми заигрываниями. Госпожа Лишина совершенно не умеет флиртовать. Прямолинейная, без всех этих женских хитростей, зато с четким планом на отношения. С железным характером, нежной душой и таким вулканом эмоций под внешней холодностью! Этот-то вулкан меня и интересует больше всего. Грешен — давно думаю, как бы мне ее… черт, почему в русском языке так мало подходящих слов? Соблазнить? Совратить? Но после жарких поцелуев на веранде Лугового не думать об этом почти невозможно. Слишком она… слишком!