Осколки
Шрифт:
— Что именно, Шур?
— Всё. Леш? — позвала я.
— Шурк, ты же знаешь, что я все это не умею, — Лешка со вздохом сел рядом и протянул к себе за плечи, — плакать будешь?
— Нет. Посиди просто. У меня острая необходимость в сильном плече.
— Задолбалась ты, у тебя в отдыхе необходимость.
— Леш, какой отдых… я же не физически устала.
— Я б тебе напиться предложил, но с тобой неинтересно.
— Я ведрами пить не умею, Леш. Да и на мои таблетки нельзя.
— Снова что ль?
— Да. Иначе совсем тяжело. Я не хочу обратно в психушку, мне нельзя. Ты потерпи меня сегодня,
— Надо — ной. У дядь Леши годовщина скоро, вот тебя и размазывает.
— И это тоже. Ты со мной на кладбище поедешь? Я всегда сама, но в этот раз, наверное, лучше не надо.
— Съезжу. Батя тоже поедет. Тетю Нину возьмём.
— Нет, мама точно одна захочет. Она с папой разговаривает, я случайно услышала как-то.
— А ты не разговариваешь?
— Разговариваю. Как ты думаешь, если бы папа был жив, все было бы по-другому, наверное?
— Димаса бы не было. Дядь Леша людей насквозь видел, — Лешка пощупал меня за плечо, которое обнимал и спросил, — ты чего тощая такая? Шур, ты ужинала?
— Нет.
— А обедала?
— Кажется.
— Ясно. Пошли.
Плавно и незаметно тему Леша менять так и не научился. Зато мясо, зараза, жарит божественно, даже замороженное.
— Чай налить? — спросил Ольшанский, когда я расправилась с огромным стейком.
— Да. У тебя сигареты есть? Я забыла купить.
— Я запасливый, — Лешка выложил из кармана на стол пачку, — держи, в бардачке ещё есть, я схожу потом. Только крепкие для тебя.
— Пофиг. Вообще это ты меня курить научил, не жалуйся.
— Ну блин, ты вспомнила. Сколько нам было?
— Мне двенадцать, тебе тринадцать. Мы еще листья тогда жевали, чтоб запах отбить.
— Фу, — Лешка скривился, — от бати я все равно получил. Правда, хватило ненадолго.
— Тебе всегда ненадолго хватало.
— Почему? Тетю Нину я слушался, — Лешка вытряхнул из пачки сигарету и тоже закурил, — с женщинами себе дороже спорить.
— Обормот.
— Еще какой. Шур, пошли спать? У тебя завтра сложный день.
— Вылет только в восемь. Я буду маяться весь день, скорее.
— Тем более. Пошли. Мне завтра надо будет днем уехать, а вечером я тебя заберу.
— Спасибо. Я не знаю, что бы я без тебя делала, Леш.
— Правильно, хвали меня.
Я заснула быстро. Оказалось, что когда ты не одна и в комнате еще кто-то дышит, совсем не страшно. Только царапнуло вдруг воспоминание, как Сергей первый раз ночевал в Луговом. Глупый этот балаган с засыпанием в одной постели… я бы все сейчас отдала, чтобы утром проснуться, а Сережка рядом.
Дай бог, что все еще будет. Что хваленая программа поможет.
* * *
Следующим вечером я сидела за столом в кабинете, перебирала документы складывая в папку те, что теоретически могут пригодится Лизе. Скорее всего они и не пригодятся, но мне так спокойнее.
Переложив очередную бумажку в папку я прислушалась. Лестница скрипит?
Я открыла ящик стола, осторожно, стараясь не шуметь. Достала пистолет, сняла с предохранителя. Почему-то я не подумала про тревожную кнопку. Если бы я ее нажала, ничего бы не было, но я не вспомнила вовремя.
В коридоре было тихо и темно. Чтобы включить свет надо подойти к самой
Я немножко постояла на пороге кабинета, прислушиваясь. Кажется, тихо. Показалось? Мягкий ковролин заглушил несколько шагов до лестницы. Выключатель щелкнул, но свет не вспыхнул. Четыре лампочки перегореть одновременно не могут и происходящее мне нравится все меньше. Верхняя ступенька скрипнула под моей ногой и тут я краем глаза заметила силуэт. Человек все это время стоял у кабинета, за дверью и ждал пока я выйду. Жалко что я это слишком поздно поняла и не успела ничего сделать.
Оружие он у меня выбил, приложив головой о перила так, что сознание я на какое-то время потеряла.
В себя пришла уже сидя на стуле, посреди кухни. Руки связаны за высокой спинкой.
— Не бойся, убивать не буду, — пообещал Дима, — просто посидишь чуток и я тебя отпущу.
Я посмотрела на часы, которые висели как раз напротив. Двадцать минут восьмого… Вылет! Ему зачем-то надо, чтобы я не успела к вылету.
— Что ты хочешь? — спросила я.
— Ничего особенного. Если бы твой дед не был живучим, то меня бы тут и не было. Знаешь, я пытался его несколько раз убить, но все как-то неправильно складывалась, не получалось. А потом я узнал про вот этот перелет. Идеально же! Сердце не вынесло нагрузки. Представляешь, самолёт сядет, а там труп. И никто ничего не докажет!
— Какая же ты мразь… — теперь мне стало по-настоящему страшно.
— Ты все равно ничего не изменишь. Ты не успеешь, смирись. Хотя нет, не надо смиряться, ты должна мучится. Ты не заслужила свой счастливый конец.
— У тебя пунктик на этом, что ли?
— Ты не заслужила хэппи энд, Сашуль, — повторил он, улыбнувшись. Честно сказать, лучше бы он этого не делал, потому что улыбка эта была до дрожи жуткой.
Я старалась незаметно шевелить запястьями. То ли Дима схалтурил, связывая меня, то ли веревка оказалась ненадежной, но узел немного ослаб, если еще немного растяну, то смогу высвободиться. Что делать дальше я пока не придумала — справится с вооруженным мужчиной я не смогу. Голыми руками — точно. Даже если предположить, что я сумею достать нож с подставки, то вряд смогу им воспользоваться, да и Дима пристрелит меня раньше, чем я успею этот нож в него всадить. Единственный вариант, это как-то дотянуться до подоконника — под ним тревожная кнопка. Искренне надеюсь, что она работает и охрана в этот появится быстро.
— Слушай, зачем тебе месть, когда можно взять деньги? — попыталась я воззвать к Диминой жадности.
— Ты знаешь, я об этом думал. Деньги бы мне не помешали, но месть… месть нужнее.
— С деньгами можно уехать. Далеко. Тебя не найдут.
— Я всю жизнь буду прятаться, а ты спокойно жить?
— Почему — спокойно? Разве ты уже мало сделал? Сергей может и не очнётся, — сказать это было сложно, но мне нужно не просто сказать, но и убедить в этом Диму, — или очнется инвалидом.
— Или нормальным человеком. И потом, — он покрутил пистолет в руках, будто тот был игрушечным, — ты же со своими знакомствами, блатом и деньгами все равно своего деда в себя приведешь, а так… так ты будешь жить с осознанием, что он погиб из-за тебя.