Осколки

Ниссенсон Джанетт

Она пребывала в такой ярости, что ее даже начало трясти на ее шпильках.

— Ты же не думаешь, что я собираюсь ответить на твой вопрос, да? — с отвращением ответила она. — Или что у тебя имеется право спрашивать меня об этом?

Ник улыбнулся, но как обычно своей ледяной улыбкой, которой он, как правило награждал, ее, когда его сильно что-то расстраивало.

— Оооо, у меня имеются все права мира, Ангел, на этот счет, — жестко ответил он. — И как только ты перестанешь сопротивляться и играть в эти бессмысленные игры со мной, ты тут же поймешь, сколько у меня имеется на тебя прав.

Она безрезультатно попыталась

оттолкнуть его свободной рукой.

— У тебя нет единого права на меня. Ни единого права. — С расстановкой произнесла она каждое слово. — И меня это стало по-настоящему раздражать, что ты с определенной закономерностью стал появляться именно в тех местах, где и я, как бы случайно оказываюсь. Ник, я собираюсь подать судебный иск на тебя, чтобы ты больше не смел ко мне приближаться.

Он начал смеяться.

— Отлично, Ангел! Если уж говорить об этом, я так и вижу реакцию судьи, когда начну ему рассказывать о всех тех способах подчинения, которые ты так любила — лентах, шнурах и наручниках. Признайся, наручники тебе очень нравились, насколько я помню? Скажи мне, ты сохранила все эти атрибуты до сих пор? Хотя, честно говоря, я даже не могу представить Дуэйна, который получал бы от этого удовольствие…

Анжела прикрыла его рот рукой, как только зашла в коридор стайка хихикающих, наполовину пьяных сорокалетних женщин с обильным макияжем, но при этом почти лишенных платьев, поскольку очень короткие кусочки ткани, сложно было назвать платьями, если уж быть честным, она с яростью смотрела на Ника, пока его глаза искрились смехом. Несмотря на то, что женщины прилично выпили, собственно, как и она, она не упустила настойчивых взглядов с их стороны, когда они оглядывали Ника с особой тщательностью, и по какой-то непонятной ей причине, их взгляды ее, на самом деле, очень раздражали.

Ник крепко схватил ее за руку, направив на выход к бару, пока женщины в своих странных платьях, которые гораздо больше подошли бы двадцатилетним, с шумом стали двигаться в дамскую комнату. Но вместо того, чтобы провести ее туда, где ее поджидали Лорен и другие, он направил ее в задний угол комнаты — в укромный уголок, с которым она была слишком хорошо знакома.

— Присаживайся.

Она со всей силы вцепилась в угол загородки, словно вопрос касался ее жизни, отказываясь сделать еще один шаг внутрь. Ник попытался ее втащить за собой, но потом только нахмурился, когда она не сдвинулась с места.

— Нам есть, о чем поговорить, Ангел, — произнес он своим высокомерным, всезнающим тоном, который вызывал у нее возмущение и презрение. — О личных вещах. Когда несколько минут назад я увидел тебя здесь, я попросил Эдди сервировать наш любимый столик, чтобы мы могли вместе выпить. Хотя я всерьез рассматриваю вопрос, что тебе уже достаточно на сегодня водки и лучше заменить ее кофе.

Если бы Анжела не боялась устроить сцену при десяти других девушках, которые находились от нее буквально в двух шагах или немного дальше, она бы с удовольствием плюнула бы в лицо Ника. Вместо этого она с шоком и недоверием смотрела на него.

— Знаешь, чем больше глупостей я слышала за эти дни, тем больше убеждаюсь, что у тебя явно съехала крыша, — произнесла она ему. — Даже если бы я не находилась здесь со своей лучшей подругой, я никогда в жизни не согласилась бы сесть с тобой за один стол, чтобы что-то обсудить.

Ник подошел совсем близко,

обхватив ее за талию и вплотную притянув к своему телу. У нее вскрик застрял в горле, поняв, что он снова возбудился, и он специально к ней так прижался, чтобы она почувствовала этот факт. Она изо всех сил старалась не обращать внимание на его замечательный запах, слишком для нее знакомый запах, который ей всегда очень нравился. Не выдержав страстной интенсивности его взгляда, она опустила глаза, сосредоточившись на его сильном, загорелом горле. Он был одет во все черное, типично для тех случаев, когда он не надевал костюм, а предпочитал обычную одежду — рубашку с открытым воротом и брюки. И она как бы невзначай подумала, что выглядел он намного лучше, чем пах. Или она ощущала его.

— Что за проблема, Ангел? — прошептал он ей на ухо, оглядываясь по сторонам, выясняя не обращает ли на них никто внимания. — Боишься, что один или мы оба начнем удовлетворять друг друга под столом, как только сядем? Это, конечно, не впервой для нас, не так ли?

Анжела почувствовала, как капелька пота побежала у нее между грудей, таким же образом стали выделяться и другие жидкости из ее тела. Его ехидные слова вернули ей все образы, о которых она не разрешала себе вспоминать в течение многих лет… как Ник незаметно проскользнул под стол, едва уместившись своей массой под ним, широко раздвинул ее ноги и опустил голову к ее текущей киске. Или другой раз, когда она стояла на коленях под этим же самым столом у его расстегнутой ширинки, полностью вбирая его член в рот.

— Это никогда больше не повторится, — неуверенно произнесла она, сдерживаясь, чтобы не застонать, понимая, настолько она стала мокрой между бедер. — Не важно здесь или в любом другом месте. Ты упустил свой шанс четыре года назад, Ник, и я не знаю, как еще тебе сказать, что я не хочу снова быть твоей рабыней.

Он обхватил ее сзади рукой за шею, а его язык обвел круг вокруг ее уха.

— И я ответил тебе, что все будет по-другому. Мы должны сесть и спокойно обо всем поговорить… о компромиссе.

Она не могла подавить дрожь, прошедшую сверху вниз по позвоночнику, как только его пальцы прошлись по коже ее руки и плеча. Отчаянно борясь не поддаться его соблазнительному таланту, она услышала свой голос, который совершенно не был похож на ее обычный:

— Хорошо, давай прямо сейчас пойдем на компромисс. Пошли со мной, я познакомлю тебя со своими подругами. Ты же знаешь насколько часто я упоминала близняшек. Сейчас я думаю, самое время тебе с ним познакомиться, а?

Ник замер, его губы все еще были прижаты к ее шеи, а рука замерла на ее плече. Он медленно отстранился от нее, отступив на шаг или два, его губы скривились с одной стороны в нежелательной улыбке.

— Ты ясно выразилась, Ангел, — уступил он. — Сейчас.

Она закатила глаза.

— Понятно. Но если ты говоришь, что готов пойти на компромисс, то все должно быть по-другому. А до сих пор все происходит точно также, Ник, как и раньше. Я не собираюсь иметь с тобой что-либо общего.

— Посмотрим, не так ли? Очевидно, что сейчас не самое подходящее время и место, но не торопись, Ангел… все будет правильно и очень, очень скоро.

— Гм. — Она слегка встряхнула головой. — И ты до сих пор не сказал мне, каким образом, оказался здесь сегодня вечером… очередной раз совершенно случайно именно там, где и я.