Осколок Демиурга. Пробуждение
Шрифт:
Мы осторожно приблизились к алтарю, и я почувствовал, как Звездный ключ нагревается в моей руке, практически требуя поместить его в предназначенное место. Но когда мы подошли достаточно близко, моё сердце сжалось от внезапного открытия.
Гнездо для ключа было пустым — это я ожидал увидеть, надеясь вложить туда свой артефакт. Но край углубления был покрыт свежими сколами, и тонкий слой пыли на алтаре был нарушен
— Опоздали, — выдохнула Селена, проводя пальцами по краю углубления. — Кто-то опередил нас.
Я ощущал горечь поражения, смешанную с растущей тревогой. Если Малфориан или его последователи получили второй ключ равновесия, это значительно усложняло нашу задачу. Теперь мы не только должны были найти оставшиеся ключи, но и вернуть уже утраченный.
— Посмотрите на эти символы, — Томас указал на стену за алтарем, где среди кристаллических образований виднелись высеченные руны. — Эти знаки... они похожи на те, что мы видели в библиотеке, помните? В старых текстах о Демиургах.
Я подошел ближе, проводя рукой по древним символам. Язык Творения, на котором я когда-то разговаривал свободно, теперь казался полузабытым, но всё же понятным.
— Здесь говорится о семи ключах равновесия, — медленно прочитал я. — О семи точках, удерживающих барьер между мирами. И о том, что... — мой голос дрогнул, — что, если они соберутся вместе, барьер можно не только укрепить, но и.… разрушить.
***
В десятках метров ниже, в скрытой камере, вырезанной в самом сердце горы, кристаллическое зеркало отражало нас — троих фигур, застывших у пустого алтаря. Изображение было настолько четким, что можно было различить выражения наших лиц — растерянность, тревогу, решимость.
Над зеркалом склонилась тень, энергетическая форма, едва напоминающая человеческую. Сине-фиолетовое сияние пульсировало в ритме, напоминающем сердцебиение, очертания фигуры то размывались, то становились более определенными, но никогда не приобретали полной материальности.
Малфориан, существо, некогда бывшее Демиургом, а ныне ставшее чем-то иным, держал в созданной из энергии руке второй ключ равновесия — идентичный тому, что был у меня, но с глубоким пурпурным оттенком вместо голубого. Он позволял артефакту медленно вращаться, отбрасывая призрачный
— Ты цепляешься за иллюзии, Азраэль, — его голос был эхом, отражающимся от кристаллов, многократно усиленным и искаженным. — Любовь? Надежда? Они слабее хаоса. Слабее трансформации. Слабее неизбежности.
Длинные, почти прозрачные пальцы существа пробежали по краю кристаллического зеркала, вызывая рябь на поверхности. Изображение изменилось, перемещаясь вверх, к поверхности, показывая наш путь через пещеру, затем над пещерами, над горами — поднимаясь всё выше, пока не достигло ночного неба, где Трещина Небосвода расширилась, её края дрожали, испуская низкий, вибрирующий гул.
Трещина теперь занимала значительную часть северного неба, её пурпурное сияние отражалось в облаках, создавая иллюзию восхода, хотя до рассвета оставались часы. Края разлома пульсировали, отправляя волны энергии во все стороны, меняя состав воздуха, искажая реальность на границе видимого спектра.
— Ты опоздал, старый друг, — Малфориан поднял ключ выше, позволяя ему парить над ладонью. — Новая эра уже началась. Ты можешь сопротивляться, можешь цепляться за структуры прошлого, но эволюция не просит разрешения. Она приходит, хотим мы того или нет.
Существо повернулось к углублению в скале, где на кристаллическом постаменте лежало еще четыре ключа, каждый с уникальным оттенком и узором, но все пронизанные той же инородной энергией, что и второй ключ. Пять из семи. Осталось всего два.
— Скоро мы будем готовы завершить ритуал, — прошептал Малфориан, обращаясь к Трещине, словно она могла слышать его. — Скоро барьер падет окончательно.
В глубинах зеркала Трещина в небе пульсировала, как живое сердце, её края расползались с каждым ударом, обнажая бездонную тьму, пронизанную искрами иного существования — точками света, не принадлежащими ни звездам, ни планетам, ни чему-либо известному в этом мире.
Трансформация набирала силу, неумолимо и безвозвратно меняя сам фундамент реальности. И никто, даже Демиург, не мог быть уверен, что останется прежним после её завершения.
________________
Вот и окончен первый том.
Благодарю за внимание.