Осколок в голове
Шрифт:
– Может, это мирные путники? – пытаясь себя обмануть, неуверенно спросил Хасим.
– Здесь? На лошадях? Нет. Это монголы. – Шакен прищурил глаза, напряженно всматриваясь в даль. – Это Хубилай.
В это время трое всадников сорвались с места и поскакали в сторону Хасима, Шакена и Рустама. Их лошади шли неровно, что не укрылось от опытного взгляда Шакена.
– Они устали, но теперь мы вряд ли сможем от них оторваться. Я останусь здесь и задержу их. А вы, господин, гоните верблюдов вперед.
– Нет, мы примем бой
– Это бесполезно. Они опытные воины, а вы лишь торговец. Но вы не беспокойтесь за меня. Я напугаю их китайским «дракончиком», а потом догоню вас.
Хасим понимал разумность слов начальника охраны.
– Шакен, чтобы ни случилось, помни, твои деньги я оставлю в тайнике. Ты его знаешь и сможешь всегда их оттуда забрать.
– Спасибо, Хасим. Быстрее уезжайте! Темнота поможет вам.
Хасим последний раз взглянул на Шакена. Ноги резко ударили верблюда в бока, гортанный крик доходчиво объяснил животным, что от них требуется вся возможная резвость.
Вскоре Шакен видел лишь смутные силуэты удаляющихся в темноту верблюдов. Он достал из мешка китайского «дракончика» и повернулся навстречу врагам, готовясь вступить с ними в схватку. «Дракончик» был последним.
Враги приближались. Первым скакал разъяренный Хубилай, на ходу играя обнаженной кривой саблей. Когда до него осталось расстояние одного броска камня, Шакен поджег фитиль и метнул «дракончика» под ноги коня Хубилая.
«Сейчас громыхнет», – уверенно подумал Шакен и прижался к шее верблюда. Прошло несколько мгновений, но взрыва не последовало. Шакен посмотрел вперед. Хубилай уже проскочил над черным шариком и был совсем рядом. «Дракончик» лежал неподвижно, его фитиль не дымился.
Шакен понял, что неравного боя не миновать и, выхватив саблю, ринулся навстречу врагу. Сзади Хубилая, немного отстав, скакали друг за другом еще двое воинов. Изможденный от многодневной усталости конь под первым всадником споткнулся и, ломая передние ноги, повалился на землю. Сзади на упавшего коня налетел второй и тоже свалился, не в силах более подняться.
Хубилай на мгновение обернулся и с досадой увидел, что под его бойцами пали обе лошади. Когда он вновь взглянул вперед, то большой верблюд Шакена был уже перед ним. Уставший конь Хубилая с налитыми кровью глазами стукнулся о верблюда, упал на землю и с радостью, что бесконечная гонка для него завершилась, сомкнул веки. Верблюд Шакена устоял на ногах.
Упавший Хубилай тут же вскочил и мгновенно оценил ситуацию. Всадник на верблюде против трех пеших воинов имел неоспоримое преимущество. И хотя верблюд как средство передвижения был жизненно необходим теперь самому Хубилаю, он хлестко полоснул животное саблей по шее.
Верблюд захрипел, кровь с шипением выливалась из разрезанного горла. Большое животное недоуменно продолжало двигаться вперед, вразнобой ступая потерявшими синхронность ногами. Трое монголов со злорадными ухмылками шагали
Вот тушу верблюда сильно качнуло вперед. Он стал всей массой заваливаться вправо, но в последний момент, стараясь устоять, сильно ударил передней ногой по земле. Наклонившийся Шакен заметил, что копыто животного угодило точно на черный шарик «дракончика».
Шакен дернулся в другую сторону, чтобы уклониться от трех кривых сабель, готовящихся встретить его в момент падения. В этот миг раздался взрыв, и яркая вспышка сотней раскаленных иголок обожгла лицо Шакена.
Он провалился в бездонную темноту.
ГЛАВА 61
Захват сотрудника милиции
– Фу-у! Ну, вот и ладушки, очнулся.
Довольное лицо Федорчука выплыло из белого тумана перед глазами Заколова.
– Ты просто упал неудачно. Голова в голову с Хасимовым стукнулся. А пуля мимо прошла, слава богу. Ну ты, Заколов, и крут! – Сержант смотрел сочувствующе, но уважительно. – Никогда нельзя чужой жизнью рисковать. Своей – сколько хочешь! Но рядом же люди! А ну как не получилось бы у тебя?
– Я из-за Евтушенко. Он мой друг. – Тихон приподнялся и осмотрелся. Рядом лежал Равиль с неестественно раскрытым ртом. – А с ним что?
– Челюсть ты ему, видать, выбил. Мозги встряхнул, но жив, дышит. Наручники я ему на всякий случай нацепил. Мне уже рассказали про здешние страсти. А теперь ты колись. Как оказался около тела Мартынова? Что произошло с майором Петелиным? Почему ты напал на председателя колхоза? И откуда у тебя украденный ребенок?
– Я искал друга. Сашку Евтушенко. Сутки искал. А остально…
Тихон потер вздувающуюся шишку на лбу. Рядом заворочался Равиль. Он раскрыл мутные глаза, на руках звякнули металлом наручники, рот издал нечленораздельное мычание. Равиль испуганно пытался прощупать выбитую челюсть.
Тихон неожиданно ладонью резко хлопнул его по щеке. Челюсть щелкнула и встала на место. Равиль заныл, обхватив закрывшийся рот.
– Где Сашка? – жестко спросил Тихон.
– Но-но! Не пугай арестованного. Он теперь под моей защитой, – предупредил сержант.
– Пусть скажет, где Сашка? – надвинулся на Равиля Тихон.
– Он… он умер, – Равиль с трудом ворочал языком. – Но я не виноват.
– Врешь! Поехали туда!
– Стоп, стоп! – вновь вмешался сержант. – Я должен срочно преследовать опасных преступников, они украли ребенка, спалили машину и неизвестно, что еще могут натворить. Надо сообщить в город о гибели Петелина и Мартынова. Хасимова допросим потом. Я его забираю с собой. Ты, Заколов, тоже со мной поедешь. Слишком много к тебе вопросов.
– Я должен найти друга.
– Этим займется ваш преподаватель. – Федорчук показал на стоящего рядом Карасько. – Все! Быстро в машину!