Осквернитель Соломон III
Шрифт:
Старуха вдруг сжала карандаш изувеченными руками и начала писать. На удивление разборчиво и быстро. Вау.
– А? А? А?
– повторяла она немой вопрос.
– Она что-то спрашивает, - прошептала Хаос, глядя на бумагу.
– Фамилию.
– Гордж, - ответил он, опустившись перед женщиной на колени, рядом с Хаос.
Она разразилась гневными восклицаниями, дергаясь на стуле и стуча карандашом по планшету, прежде чем снова начать писать. Тогда его осенила догадка, вызвав приступ тошноты. У нее не было языка. Вот почему
Они прочитали еще одно накарябанное слово.
– Второе, - пробормотал он.
– Второе имя? Ее интересует мое второе имя. Хенсли, - сказал он.
– Соломон Гордж Хенсли.
Слепая женщина внезапно уставилась на него. Молочный цвет ее глаз неприятно тревожил его. Пряди белых волос торчали, как игольчатые шипы, удерживаемые в вертикальном положении призрачными электрическими зарядами. Ее рот приоткрылся, вялый и кривой. Затем Соломон заметил, как она начинает хмурить тонкие белесые брови, и ее лицо становится разозленным.
Она протянула к нему свой обрубок, и он инстинктивно отстранился. Хаос обхватила его ладонь, переплетая их пальцы, и он понял, как глупо себя повел. Перед ними сидела пожилая пациентка больницы, которая использовала свои руки, чтобы видеть. Не какая-то чокнутая дамочка из фильма ужасов.
Неловкое прикосновение началось с удара прямо по его лицу, не сбоку, а по самому центру. Соломон крепко сжал губы, убеждая себя, что это всего лишь рука, пусть и изуродованная.
Соломон вздрогнул от ее внезапных ударов и громкого мычания. Он отодвинулся в сторону, когда старуха вернулась к письму, сгорбившись над планшетом. Закончив, она подняла карандаш вверх, словно оружие, которое собиралась воткнуть в чье-то сердце, ее белые глаза широко раскрылись, рот задергался.
– М-м-м? М-м-м! – все громче мычала она.
– Прочти это, - быстро сказала Хаос.
– Хорошо, - закричал он, перекрывая шум.
– Читаю, я читаю Агнес. – И снова он был потрясен, увидев, насколько хорошо она могла управляться с карандашом.
– Не старый, - он посмотрел на сердитое лицо женщины, пытаясь понять, что она имела в виду.
– Не старый?
– М-м-м!!!
– обвинила она.
– Кажется, она сказала "да", - прошептала Хаос.
– Нет, я не старый.
Она швырнула в него карандаш и отчитала его своим невнятным мычанием.
– Она сердится на меня?
– спросил он Хаос, желая убедиться, что он понял все правильно.
– Я... может быть. Агнес?
– позвала она.
Женщина сразу же затихла, и ее лицо смягчилось, как только она перевела взгляд к Хаос.
– Э-э-э?
– практически проворковала она.
– Вы когда-то жили в...
– она взглянула на Соломона, и он кивнул, с облегчением позволив ей.
По ее позе можно было судить, что она не поняла вопроса, а потом начала писать. Хаос наклонилась и прочла: - Мой дом.
– Да, - прошептал Соломон.
– Спроси ее,
– Агнес?
– Э-э-э?
– снова ответила она на свой манер, на этот раз ее разинутый рот расплылся в легкой улыбке. Ей нравилась Хаос. Отлично, значит, к ней можно найти подход.
– Почему Вы покинули "Луна-Хиллз"?
Выражение лица пожилой женщины было полно замешательства, и она снова начала писать. Соломон наклонился достаточно близко, чтобы прочитать то, что она нацарапала.
– Нет денег, - пробормотал Соломон.
– У Вас не было денег?
– переспросила Хаос.
Женщина долго качала головой, издавая раздраженные звуки, и снова продолжила писать.
– Больница, - прочитала Хаос, посмотрев на Соломона.
– У больницы не было денег?
Брови женщины взлетели вверх, будто она только что вспомнила об этом.
– Э-э-э!
– Спроси ее, что случилось, - Соломон указал на ее руку, на свои глаза, а затем на рот, на что Хаос покачала головой. Тогда он дал понять, что хотя бы руки.
– Мисс Агнес?
– Э-э-э?
– еще одна улыбка.
– Могу я задать Вам один вопрос?
Растерянность во взгляде сменилась беспокойством.
– Э-э-э, - едва слышно проблеяла она.
– Могу я спросить, что случилось с вашими руками?
Она сидела неподвижно в течение нескольких секунд, и снова Соломон не был уверен, что она понимает их.
– Э-э-э! – наконец, прошипела она, заставив их обоих отпрянуть.
– Неважно, - сказал он Хаос, переживая, что она может щелкнуть не тем переключателем, и они потеряют Агнес в каком-то мрачном безумии.
– Агнес? – позвал он, опустившись рядом с Хаос.
– Э-э-э...
– Вы... знали художника с инициалами СГТ? Из "Луны-Хиллз".
Она посмотрела на него так, словно могла видеть, взгляд на ее морщинистом лице медленно наполнился безнадежной скорбью. Соломон заметил дрожь, обхватившую обрубки рук и все ее тело, усиливающуюся с каждой секундой. Он приготовился к эмоциональному взрыву, предшествие которого он почувствовал. Когда женщина попыталась взять карандаш с колен, Хаос помогла ей. Она начала писать, и все внутри Соломона сжималось от нехорошего предчувствия, когда он прочитал имя.
– Соломон Гордж... Торнсби, - прошептал он.
Старуха издала странный скулящий звук, она стала хаотично размахивать обрубками, словно изображая греблю.
Ключ. Он вспомнил о нем, лежащем в его кармане, и поспешил вытащить. Он принес его в надежде, что она узнает что-нибудь - что угодно. Он протянул его женщине, а затем остановился, передавая его Хаос и показывая ей взглядом, чтобы она спросила женщину о ключе.
– Агнес, - начала Хаос, опустившись на колени прямо рядом с ней.
– У меня в руке ключ. Вы можете прикоснуться к нему и посмотреть, знаете ли Вы, от чего он?