Ослепительный оскал
Шрифт:
Она выдавила улыбку на своих жестких губах.
– По правде говоря, мистер Арчер, с людьми я круглая дура. Я чувствую себя ответственной за всех, кто бы у меня ни работал, даже если люди пользовались моими слабостями. Я испытывала к Люси настоящую привязанность, да и сейчас пожалуй, еще испытываю. Я не хочу создавать ей неприятности. У меня нет и мысли натравить на нее полицию. Все, чего я добиваюсь, – это получить возможность поговорить с ней и получить назад свои вещи. И я так надеялась, что вы мне поможете.
Она прикрыла короткими щетинистыми ресницами свои
– Помнится, вы сказали, что она негритянка.
– Мне чужды расовые предрассудки.
– Не об этом речь. Черных девушек разыскать в этом городе невозможно.
Я уже пытался.
– Люси не в Лос-Анджелесе. Я знаю, где она.
– Так почему бы вам просто не пойти к ней и не потолковать?
– Я намерена это сделать. Но в начале я бы хотела получить представление об ее передвижениях. Прежде чем говорить с ней, я хочу знать, с кем она видится и прочее.
– Довольно дорогой способ искать пропавшие драгоценности. Зачем вам это нужно?
– Это уже не ваше дело.
Она попыталась сказать это весело, с девичьим кокетством, но сквозь все эти ухищрения проскальзывала враждебность.
– Пожалуй, вы правы.
Я перебросил ей банкноту через письменный стол и встал.
– Все это похоже на поиски несбывшейся мечты. Почему бы вам не обратиться по соответствующим объявлениям в «Таймсе»? Есть уйма ищеек, которые живут на строгой диете несбывшейся мечты.
– Господи, я думала, он честный человек, – сказала она словно самой себе. – Хорошо, мистер Арчер, пожалуй вы меня убедили.
Это меня не взволновало, и я изобразил на своем лице полное безразличие.
– Я очень спешу, мне некогда было искать. Готова даже признаться, что я попала в переделку.
– Которая не имеет никакого отношения к хорошенькой воровке или краже драгоценностей. Вам бы следовало придумать историю получше. Но не пытайтесь, пожалуйста.
– Я и не собираюсь. Скажу вам правду. Когда Люси работала в моем доме, она естественно узнала о моих семейных делах. Она ушла с недобрым чувством, хотя я не подала к этому причин. Есть один-два факта, огласка которых была бы для меня нежелательна. Я боюсь, что она станет о них болтать, и поэтому хочу знать, с кем она общается. На основании этого я смогу принять собственное решение.
– Если бы я знал немного больше об этих неприятных фактах...
– О них я вам не скажу, это уж точно. Я и прийти к вам решилась, потому что хочу помешать их огласки.
Эта история по-прежнему мне не нравилась, но вторая версия была лучше первой. Я снова сел.
– Какого рода работу она для вас выполняла?
Уна немного подумала.
– Главным образом, домашнюю. Она служанка. Ее полное имя Люси Чампион.
– А где она у вас работала?
– В моем доме, естественно. А уж где он находится, вам знать ни к чему.
Я подавил приступ раздражения.
– Где она сейчас, или это тоже секрет?
– Я знаю, что кажусь неразумной и подозрительной, – ответила Уна, но я попала в очень
– Могу попытаться.
– Она в Белла-сити, за Вейли. Вам придется поторопиться, чтобы попасть туда до полудня. Это добрых два часа езды.
– Я знаю, где это.
– Хорошо. Одна моя подруга видела ее вчера в кафе на Мейн-стрит, почти на углу Гидальго-стрит. Подруга поговорила с официантами и узнала, что Люси приходит туда каждый день к ленчу, между двенадцатью и часом. Это кафе и в то же время винный погребок под названием «Том». Его легко найти. – Фотография Люси могла бы мне помочь.
– Мне очень жаль.
Уна развела руками в механическом жесте, выдававшем место ее рождения – северный берег Средиземного моря.
– Все, что я могу дать – это описание. Она красивая девушка и такая светлая, что может сойти за южноамериканку или калифорнийскую испанку. У нее очень приятные большие карие глаза и не слишком большой рот, как это бывает у некоторых из них. И фигурка была бы неплохая, не будь она так костлява.
– Сколько ей лет?
– Не так много. Она моложе меня...
Я отметил это указание, как и сравнение с собственной тучностью.
– Я бы сказала, двадцать с небольшим.
– Волосы?
– Черные, прямые, стриженые. Она держит их прямыми с помощью масла. – Рост?
– Сантиметров на пять выше меня. Во мне метр пятьдесят семь.
– Особые приметы?
– Самое лучшее у нее – это ноги, о чем она прекрасно знает.
Уна не могла подарить женщине незаслуженный комплимент.
– Нос немного вздернут. Это было бы мило, если бы ноздри не смотрели на вас в упор.
– Как она была вчера одета?
– На ней был костюм из искусственного шелка в черную и белую клетку. Насколько мне известно, он принадлежит ей. Я подарила его ей пару месяцев назад, и она его себе переделала.
– Значит, его вы вернуть не хотите.
Эта фраза, видимо, хлестнула ее по нервам. Она схватила окурок, выпавший из мундштука, и с силой ткнула его в стоявшую на столе пепельницу.
– Вы слишком много себе позволяете, мистер!
– Теперь мы почти сквитались, – сказал я. – Я выровнял счет. Мне просто не хотелось, чтобы вы считали, что слишком много покупаете за сотню долларов, вот и пришлось этим заняться. Вы подозрительная, а я нежный.
– Вы говорите так, будто вас драл медведь. У вас, случайно, нет семейных неприятностей?
– Я как раз собирался спросить вас о ваших.
– Не стоит заботиться о моей личной жизни. И хватит говорить о Люси. Настроение менялось у нее очень быстро, либо она делала вид, что оно меняется.
– О черт, это моя жизнь, и я ею живу. Мы зря тратим время. Согласны вы делать то, что я говорю, не больше и не меньше?
– Во всяком случае, не больше. Она может и не прийти сегодня в это кафе. Если же она придет, я прослежу за ней. Составлю список мест, которые она посетит и людей, с которыми она встретится. Я сообщу вам все это, так? – Да, сегодня вечером, если можно. Я остановилась в Белла-сити в отеле «Миссион». Спросите миссис Ларкин.