Осман. Его маленькая слабость
Шрифт:
Осман реагирует мгновенно — закрывает меня собой, повернувшись спиной к авто, но я успеваю заметить, как из опустившегося окна высунули руку с пистолетом.
А потом…
Звук выстрела, и разлетающиеся во все стороны птицы.
* * *
— Осман! — выкрикиваю его имя дрожащими губами.
— Все хорошо, Поль, все хорошо. Ты как?
— Господи, я подумала, что в тебя… Ты не ранен?
—
Оборачивается назад, я тоже выглядываю из-за его широкой спины.
Кровь, очень много крови, вот, что я вижу первым делом. Ранили того, кто стрелял.
Осман оставляет меня и подбегает к машине, распахивает дверь. Тут же к нему подбегают его бойцы. Один из них держит в руках оружие — теперь понятно, кто опередил.
Они закрывают весь обзор, ничего не вижу, а потом мелькают чьи-то иссиня черные волосы. Да, это женщина, сомнений нет.
В один момент я узнаю ее. Ту, что стреляла. Зара, это была она.
Подхожу ближе на трясущихся ногах. Да, ее ранили в плечо.
Потеряла сознание, видимо от боли, она же жива или?..
— Пуля прошла по касательной, — говорит один из бойцов, тот, что щупает ей пульс. — Жить будет.
— Осман? — испуганно зову любимого.
— Огонёк, все хорошо, не переживай. И с нами, и с ней. Ребят, как придет в себя, мне скажите, и скорую вызовите. — Сам отводит меня в сторону.
Наверное, переживает за мою нервную систему — я такого никогда не видела, но больше всего испугалась за Османа, не вида крови.
— Ты в порядке? — берет мое лицо в ладони.
— Да.
— Испугалась?
— Очень! Осман, почему она это сделала…
— Не знаю, Поль. Не может простить того, что я не смог ей подарить свою любовь.
Да, теперь я понимаю классиков. Ну тех, что писали про безответную любовь. Женщины страшны в своей ревности, похлеще мужчин будут — готовы пойти на все. Поступила бы я подобным образом?
Нет, я бы не смогла. Мне проще отпустить, уйти, впрочем, как я и сделала когда-то, когда узнала о том, что Осман женится на другой.
Приезжает скорая, Зару приводят в чувство. Я не подхожу к ней, просто наблюдаю издалека и… мне становится ее жаль. Кто знает, что у нее внутри?
— Зачем ты это сделала? Разве ты убийца, Зар?
— Ты не понимаешь? — горько усмехается Зара. — Ради тебя я готова пойти даже на это…
Зару увозят в больницу, чтобы оказать помощь — все-таки потеряла достаточно крови, Осман приставляет к ней своих бойцов. На случай, если подобное повторится.
Мы подъезжаем к дому как раз в тот момент, когда Осману звонят его люди и сообщают, что Тагира взяли под стражу.
— Что теперь будет? — спрашиваю у Махдаева, когда он сообщает мне эту новость.
—
— А с Зарой что будет?
— Я дал ей сутки на раздумья — либо уезжает в другую страну, либо пойдет к отцу.
— Но… Это же жестоко, Осман.
— Жестоко? — кажется, Махдаев прифигел от моего заявления. — Она могла ранить тебя или… Даже думать не хочу об этом «или»! А ты говоришь, что жестоко поступаю с ней?
— Она просто была на эмоциях.
— Поль, — Осман тормозит и поворачивается ко мне. — Я понимаю, что ты относишься к людям слишком хорошо, но… это нельзя прощать. Такие люди никогда не поймут своих ошибок.
Молчу, закусив губу, раздумываю над его словами.
Наверное, он прав, но я не могу перестать жалеть Зару. Возможно, все дело в избытке окситоцина в крови из-за того, что я кормлю дочку грудью, возможно, в чем-то другом…
— А если бы мы были на прогулке с Кариной? — Осман приводит свой крайний, самый серьезный аргумент. — Ты подумай об этом.
— Не дай Бог!
— Вот именно. Никогда не стоит жалеть тех, кто пошел на подлость.
Киваю, не желая больше спорить на эту тему. Осман прав, просто я еще не осознала до конца всю степень серьезности ситуации, в которой мы оказались часом ранее.
Честно говоря, все, чего я сейчас хочу — это забыть о произошедшем как о страшном сне. Прижаться к моей крошке, вдохнуть ее сладко-молочный аромат и никогда больше не бояться за жизнь своих близких.
— Осман? — мы уже собираемся выйти из машины, когда я останавливаю Махдаева.
— Да, родная?
— Я боюсь той правды, что может открыться. Ну… Моя мама и Тагир… А еще боюсь того, что он решит испортить нам жизнь.
— Я понимаю, родная. Но тебе нечего бояться — я стану стеной, если нужно. — Осман ласково гладит мне щеку.
— Осман, ты можешь попросить своих людей больше не искать информацию?
— Могу. Если тебе так будет спокойнее.
— Да, — сжимаю его руку. — Я не хочу ворошить эту тайну. По-крайней мере, сейчас. Я уже один раз потеряла отца, не хочу переживать эту боль снова.
Да, это решение дается мне нелегко, но оно самое правильное на этот момент. Я так чувствую. Я устала жить в постоянном страхе, что вот-вот нагрянет очередной… армагеддец. А если еще и Тагир узнает всю правду, то беды не миновать. Так подсказывает мне интуиция. А она меня еще ни разу не подводила.
Ну разве что пару раз, но сейчас не об этом.
— Хорошо, Огонек, как скажешь. Я приму любое твое решение.
Посылаю Махдаеву благодарную улыбку.
— Эх, так и не попали в "Мариотт", — вздыхаю я, пытаясь разрядить обстановку.