Основной инстинкт
Шрифт:
Допрос тут же был закончен. Толкотт, гордо вышагивая, вышел из комнаты, следом за ним увязались Салливан и Морган, Уокер ушёл в гордом одиночестве.
Гас Моран поскрёб щетину на своей щеке:
— Что скажете Ник, док, не пойти ли нам перекусить? Хорошенькую большую тарелочку старомодной полицейской жратвы: парочка яиц, сосиски, бекон. Я угощаю.
— Спасибо, Гас, но я пас.
— А вы, док?
— Я собираюсь проводить Бет до машины, Гас.
Моран пожал плечами:
— Так, понимаю, что нет, а?
Он с опущенными от усталости и свалившихся на него забот плечами, тяжело переступая ногами, вышел из комнаты.
Ник Карран, взяв Бет Гарнер за руку, также направился к дверям. Даже в помещениях главного полицейского управления такого большого города, каким является Сан-Франциско, жизнь за час до рассвета затихает. В коридорах не было ни копов, ни их подопечных преступников, их место заняли несколько сторожей и уборщицы. В залах стояла непривычная тишина, нарушаемая разве что только жужжанием агрегатов, используемых для полировки мраморных полов.
Бет бросила на Ника косой взгляд, будто была не уверена в его помыслах. Карран почувствовал её вопрос.
— Мне просто хотелось бы поблагодарить тебя. — Он говорил спокойно, его голос звучал мягко и нежно.
— Это всё, что я могла сделать для тебя, учитывая те неприятности, в которые ты попал по моей вине.
— Тебе не следовало предоставлять мне такое алиби. После того, что я сказал и сделал, ты могла бы обвинить меня в пьянстве.
— А почему мне надо было бы делать такую подлость?
Ник угрюмо улыбнулся:
— Потому что я заслужил такое к себе обращение.
— Забудь это, — она тепло улыбнулась ему. — Как тебе стало известно, что Кэтрин Трамелл видела твоё дело?
— Очень просто. Она знает обо мне всё то, о чём я рассказывал только тебе.
Бет Гарнер покачала головой, будто не доверяя кому-то:
— Она должна из себя что-то представлять. С клинической точки зрения, я имею в виду.
— А какая она была в школе?
— Я мало её знаю. Хотя она заставляла меня содрогаться.
Ник распахнул огромную стеклянную дверь здания главного управления:
— Содрогаться? Но почему?
Бет поёжилась. Было довольно сложно сказать почему: то ля от холода, то ли от своих воспоминаний.
— Я… Я даже не знаю, почему. Это было так давно. Я и вс помнить* то не могу, почему.
Они остановились около её автомобиля.
— Ник, тебе нужно немного отдохнуть. Пообещай мне, что сделаешь это.
— Обещаю.
Она быстро и нежно поцеловала его в щёку.
— Ну, вот и хорошо. — Она принялась рыться в поисках ключей от машины, нашла их и открыла дверцу. — Иди домой, Ник. Несколько часов поспи. И ты будешь чувствовать себя намного лучше.
Но было нечто другое, чем он мог заняться сразу после их прощания и что наверняка улучшило бы
— Бет, я совсем не имел в виду то, что сказал тебе. Сказал о…
Она подняла руку, чтобы остановить его:
— Конечно, это так. Я уже не девочка, Я способна такое выдержать.
— Бет…
— Иди домой, Ник.
Он стоял на парковочной стоянке и ждал, пока она не уедет. Он не пошёл домой. Он дождался, когда она пропала из поля зрение, затем отправился разыскивать Гаса, чтобы разделить с ним тарелочку чистого холестерола и ожидать того, что будет слышно в главном управлении.
В девять часов Ник решил, что Андруз, должно быть, уже появился в своём офисе.
Когда он вошёл в комнату, которую занимал отдел по расследованию убийств, Уокер с явным неодобрением наблюдал за ним из собственного офиса. Его взгляд был красноречив. Он вопрошал: какого чёрта ты здесь делаешь?
— Вот пришёл очистить свой стол, — крикнул ему Ник.
— У тебя, Ник, есть на это пять минут, — выкрикнул ему в ответ Уокер. — А потом убирайся отсюда к чёртовой матери.
— Ладно, нет проблем. — Он надеялся, что являет своим видом картину полного смирения.
Андруз сидел за своим столом, что-то неистово печатая, наполняя значением какие-то записи, сделанные в блокноте, лежавшем рядом с пишущей машинкой.
— Как дела, Сэм?
Андруз взглянул на Ника с преувеличенным подозрением:
— Как дела, спрашиваешь? Дела идут хорошо, Ник. А ты как? Ты, похоже, закончишь свою работу в департаменте полиции Сан-Франциско с записью о психической неполноценности.
— Это приобретённый здесь же талант, — ответил Ник, лёгким шагом направляясь к рабочему месту Андруза. Он бросил взгляд в сторону отдельного помещения Уокера и понизил голос. — Ты что-нибудь откопал про её родителей?
— Ты в отпуске парень, — прошептал Андруз. — Ты в отпуске по психическимпоказаниям. Не исключено, что я сейчас разговариваю с сумасшедшим, предполагаемым кретином.
Ник усмехнулся:
— Ну, вот ты и знаешь, что я кретин, Сэм. Так что ты откопал?
Андруз бросил взгляд на Уокера, затем опустил глаза на свои записи:
— Лодка взорвалась. Там была утечка топлива и ещё две записи о предыдущих ремонтах. Было оформлено два страховых полиса н аТрамеллов, жирненьких таких полиса, по пять миллионов каждый. Проводилось расследование. Не нами, но страховой компанией. Они выслали частных детективов на место происшествия; очень уж им не хотелось платить десять миллионов. Но ничего неожиданного вскрыто не было. Ничего… Дырка от бублика… Страховой компании пришлось утереть себе нос и заплатить. Так что наши с тобой премиальные составляют лишь несколько центов. Это был несчастный случай. Это — официально.