Основной инстинкт
Шрифт:
«Это он! – мелькнуло у нее в голове. – А за ним наверняка – Виктор!»
– Делай, что я скажу! – крикнула она водителю. – Плачу пятьсот долларов! Сейчас вперед, сколько успеешь. Пропустишь «Чайку» и загородишь дорогу машине, которая идет следом! Все понял?
Водитель молча выжал сцепление. Понятнее всего ему была сумма, которую назвала Вера. Машина рванула с места и помчалась навстречу «Чайке».
«Проскочит!» – в ужасе подумала Вера. Но водитель был опытным, в этом Вере повезло. Поравнявшись с «Чайкой», он резко затормозил, чуть крутанул руль, и его «жигуленок» пошел боком, разворачиваясь
Взвизгнули тормоза. Вера оглянулась и успела увидеть, как «Чайка» остановилась перед входом в здание. Певцов уже выходил из машины. Вера облегченно вздохнула. Слава богу, все прошло как нельзя лучше.
– Пригнись, блядь! – заорал вдруг водитель и дернул Верку вниз, за прикрытие дверцы.
Она не успела сообразить, что происходит, как раздалось сразу несколько выстрелов, и на нее сверху посыпались осколки стекла.
Верка тут же выпрямилась. Что-то случилось не так, как она предполагала. Она посмотрела вперед и тут же рванулась прочь из машины. Около машины, которой преградил путь «жигуленок», падал на асфальт Виктор! Он все же не вытерпел и попытался убить Певцова! И тут же попал под обстрел охранников, внимание которых уже было привлечено к его машине едва не случившимся столкновением.
Виктор упал и ударился головой об асфальт. Пистолет из его руки выпал и отлетел в сторону.
«Его сейчас возьмут! – мелькнуло в голове у Веры. – Что я наделала!»
Но несколько секунд у нее еще было на то, чтобы попытаться спасти Виктора.
– Помоги! – крикнула она водителю таким тоном, что тот не посмел не послушаться.
Она выскочила из машины и бросилась к Виктору. От выстрелов охранников их закрывал сейчас «жигуленок». Да охранники и не спешили больше стрелять, так как Певцов был уже в безопасности, а нападавший или нападавшие тоже прекратили огонь.
Откуда силы у Верки взялись! Вдвоем с водителем они подхватили Виктора, словно тот был подростком, и бегом притащили его к «жигуленку». На то, чтобы бросить его на заднее сиденье, понадобилось еще три секунды.
– Гони! – закричала Вера, едва водитель оказался за рулем. Но тому и говорить ничего не надо было. Мотор «жигуленка» взревел, и машина рванула между застывших у обочины автомобилей.
Если бы водитель растерялся и повел машину по прямой, ему наверняка пришлось бы остановиться, так как на Тверской-Ямской образовался затор чуть дальше от места покушения.
Но водитель оказался весьма сообразительным. Он развернулся почти на месте и погнал машину в обратную сторону, навстречу бегущим в их сторону охранникам. Те бросились врассыпную. Стрелять никто из них не решился, вокруг было слишком много людей.
Поравнявшись с застывшим у входа в здание «членовозом», водитель резко свернул налево и погнал машину прямо через газон скверика, лавируя между деревьями. Машина подпрыгивала на бордюрах и пару раз сшибла невысокие чугунные решетки, но через несколько секунд оказалась уже в Оружейном переулке. Теперь она шла по полосе встречного движения, идущие навстречу машины едва успевали от нее уворачиваться, хорошо еще машин навстречу шло немного.
Но вот водитель резко свернул опять налево, и они оказались уже на Второй Тверской-Ямской улице, теперь уже на своей стороне
Водитель вел машину уверенно, но то и дело почему-то весело посматривал на Веру, которая бережно держала на коленях голову Виктора.
– С тебя теперь новая тачка, хозяйка! – сказал водитель, сворачивая еще раз направо, а потом налево. Он уверенно уходил от возможной погони. – На этой теперь долго не проездишь – найдут. Придется бросить. А жалко, ей всего лет пять, не больше.
– Не ной! – резко сказала Вера. – Живым довезешь, куда скажу, получишь.
Водитель удовлетворенно кивнул – заметано, мол, согласен, довезу! Он, когда еще тащил Виктора к машине, сообразил, что тот ранен в ногу и его жизни ничего серьезного не угрожает.
– Муж? – спросил он.
– Да! – ответила Вера. – Муж, что б ему сдохнуть, гаду упрямому!
– Э, нет, хозяйка! – засмеялся водитель. – Пусть живет! А то я тачку с тебя не получу! Куда тебя теперь везти-то?
– В Ховрино! – тут же сообразила Вера. Вдруг ее квартира в районе Большой Якиманки уже известна Седому? Тот же наводил о ней справки. А теперь он наверняка узнает, что это она помешала Виктору выполнить его задание. Нет, на Большой Якиманке теперь появляться нельзя! А вот про квартиру в Ховрине почти никто из ее знакомых не знает. Это была ее тайна, когда она пыталась бросить проституцию и начать новую жизнь. Хорошо, что она никому из подружек в Парке не говорила об этой квартире.
Мимо мелькнула станция метро «Новослободская», и Вера поняла, что водитель хочет выбраться на Дмитровское шоссе. Это была знакомая ей дорога к дому, и Веру это несколько успокоило. Пульс Виктора бился под ее пальцами, и это тоже успокаивало.
«Я тебя не отдам, Витенька! – думала Вера. – Ни Седому, ни работе твоей, какая бы она ни была! Будь ты хоть и в самом деле майор, хоть рядовой, я все равно тебя не отдам! Теперь ты у меня будешь под домашним арестом. И не обижайся на меня, Витенька! – Вера погладила его по слипшимся от пота волосам. – Мужчины слишком многого не понимают в жизни. Женщинам иногда приходится брать судьбу в свои руки и исправлять ее ошибки. Если бы не женщины, мужчины давно бы переубивали уже друг друга».
Из задумчивости ее вывел голос водителя, который спрашивал, куда дальше ехать. Вера быстро сориентировалась и объяснила, как въехать во двор. Водитель подогнал машину вплотную к подъезду. Веру, смущало, что одно боковое окно в машине разбито и это наверняка привлечет внимание досужих соседок, но во дворе, слава богу, никого не было. Наверное, все соседки-пенсионерки смотрели очередной аргентинский сериал, переживали страсти-мордасти на телеэкране. А у Верки тут наяву такие страсти творятся, что любой сериал просто отдыхает!
С помощью водителя она подняла Виктора на свой этаж и положила на кровать.
– Как рассчитываться будем, хозяйка? – спросил тот. – Сейчас деньги отдашь? Или завтра новую тачку мне пригонишь?
Вера посмотрела на него, плохо понимая, что он от нее хочет. Она сейчас думала только о том, что надо обработать Виктору рану и перевязать его. А тогда будем и с деньгами разбираться.
– Помоги мне его перевязать, – сказала она. – Все равно за деньгами в центр ехать. Они на другой квартире. Тебя как зовут-то?