Основной конкурс (5 конкурс)

Автор неизвестен

– На данном этапе это невозможно. Но и отрицать существования такой энергии нельзя. Кто знает, быть может он настолько слаба, что у наших приборов просто не хватает чувствительности?

– Ты сам себе противоречишь! Если эта энергия так слаба, значит она не способна оказать существенного влияние на материальный мир.

– Да. Однако всякая энергия способна накапливаться - как статическое электричество накапливается в объёме диэлектрика. Слабое вырастает в сильное, так всегда бывает. Для нашей умозрительной парапсихической энергии любое замкнутое пространство может

стать аккумулятором. Например, обычный дом или комната. И когда этот аккумулятор разряжается...

– Недоказуемый бред, - покачал головой Рост.

– А вот я поддержу Айну и Константина! – неожиданно вступился за нас завкаф. – Человеческие мысли однозначно несут с собой энергию. Особенно женские - факт. Любой женатый человек подтвердит: порой, от женских мыслей мозги вскипают!

Удачная шутка развеяла напряжение в одну секунду, даже профессор Рост расхохотался.

Однако Айна даже не улыбнулась - лишь недовольно покачала головой и попросила своего кавалера долить вина в бокал. Остаток вечера она молчала. А её дивные, ведьмовские глаза мерцали в полутьме ресторана, словно два зелёных стёклышка.

Примерно через неделю, когда я уже и думать забыл об этом разговоре, Айна позвонила и предложила вместе поужинать.

– Хочу обсудить с вами один научный проект, Константин, - туманно выразилась она. – Мне интересно мнение физика.

В ресторан Айна пришла в строгом платье и без грамма косметики на лице, как бы намекая - «будет чисто деловой ужин, никакой романтики не жди». Так оно и вышло.

Весь вечер мы проговорили о призраках: Айна на них будто помешалась. Оказывается, девушка с самого детства была одержима одной идеей: она считала, будто привидений порождает человеческое воображение. Она верила, что призраков можно создать... И при этом вовсе не обязательно кого-то убивать. Достаточно убедить человека, что в доме живут призраки, и они там действительно заведутся.

Я не удержался и рассмеялся:

– Если бы богатое воображение порождало привидений, то под каждой детской кроватью обитал бы целый выводок призрачной нечисти. Я не верю в это.

В ответ Айна поджала губки:

– Вы меня не поняли, Костя. Я не предлагаю вам поверить - я предлагаю поставить эксперимент.

«Эксперимент? О чём она толкует, черт возьми?»

Айна улыбнулась, наслаждаясь моей растерянностью. Пояснила:

– Мы найдём подходящий дом и придумаем ему зловещую историю. Затем приведём в этот дом человека, и заставим его поверить в привидений.

Она выдержала паузу и поинтересовалась:

– Вы в деле, Костя? Все расходы – за мой счёт.

Для ответа мне не понадобилось много раздумывать: я был в деле.

Окончание оформительских работ мы отметили за бутылочкой вина, сидя вечером в яблоневом саду и любуясь тёмным силуэтом особняка, чернеющим на фоне закатного неба. Когда мы только купили дом, яблони цвели. Сейчас на них уже созревали яблоки – пока ещё зелёные и кислые, но они с каждым днём наливались сладостью. Сам не знаю почему, но раскачивающиеся над головой неспелые фрукты казались

мне счастливым предзнаменованием. Ведь наш проект тоже зреет - прямо как эти яблоки. Надеюсь, урожай нас не разочарует.

Айна, как и я, прониклась романтичностью момента. Пригубив вина, она сказала, что дому нужно дать имя. Он его заслужил.

Одно-единственное слово всплыло у меня в голове:

– Колыбель?

– А что - звучит! – Айна подняла бокал. – Давай выпьем, Костя. За наш успех!

Наши бокалы встретились в тёплом воздухе, и звон хрусталя прокатился по саду.

В ту же ночь мы с Айной впервые занялись любовью. Липкая темнота Колыбели надёжно укрыла нас в своём чреве, а сквозь распахнутое окно в спальню лился шелест тяжёлых веток, трепещущих на ветру...

Теперь нам оставалось придумать для Колыбели легенду. Здесь наши мнения разошлись. Я хотел что-то простое, скажем, мужа, убившего жену в припадке безумия и повесившегося где-нибудь на старой яблоне в саду.

Айна предложила серийного убийцу.

Всего за полдня она продумала легенду о маньяке во всех деталях, и быт несуществующего душегуба расцвёл живописными красками. Айна оказалась настоящим дьяволом мелких подробностей, сотворив придуманному убийце роскошную биографию. Дай ей волю – она бы о нём книгу написала. Байопик вымышленного людоеда.

Апогеем этого пугающего перфекционизма стал альбом с фальшивыми газетными вырезками, который Айна состряпала за три дня. Большинство заметок она написала сама, отпечатав их на газетной бумаге и искусственно состарив чайной заваркой.

На какую-то долю секунды я и сам поверил, будто в Колыбели раньше жил реальный каннибал, ночной охотник за молоденькими девушками. Детальность истории впечатляла.

Айна нарекла своего убийцу Гурманом. Он ведь так любил запекать своих жертв в громадной духовке, словно свинок, с яблоками во рту...

Наконец-то мы приступили к кастингу: на данном этапе эксперимента Колыбели требовался жилец, способный подпитать своим воображением наш парапсихический аккумулятор. Я дал в газеты объявление о сдаче дома в аренду за смехотворную сумму. Через несколько дней от желающих снять особняк не было отбоя, и мы могли спокойно выбирать идеального кандидата.

Айна сказала, что нужен эмоциональный одиночка, интроверт, человек творческой профессии и нив коем случае не скептик. Мы искали человека, способного искренне поверить в привидений... и нашли его в Станиславе Корнееве.

Стас подходил по всем пунктам. Мрачный молодой музыкант, басист, играющий со своей группой в ночных клубах. Айна побеседовала с ним всего полчаса, после чего позвонила мне и сказала снимать объявления об аренде.

– Мы его нашли, Костя. Он – тот самый. Наша маленькая лабораторная мышка.

В первые две недели мы гитариста не трогали. Решили – пусть сперва обживётся, привыкнет к дому. За своей «мышкой» мы наблюдали через скрытые видеокамеры, вмонтированные в стены ещё на стадии перепланировки. Скрытые микрофоны транслировали звук.