Основной конкурс (5 конкурс)
Шрифт:
В этот момент зазвонил телефон, и я едва штаны не обмочил от страха. Звонила Айна:
– Т-ты где? – спросил я, заикаясь.
– У себя дома. За мониторами, наблюдаю за тобой. Послушай, Костя, ты должен немедленно уходить из подвала!
– Что-что? – я не верил своим ушам.
Айна вздохнула:
– Извини за это представление, Костя. Это было глупо. Уходи оттуда!
– Представление? О чём ты говоришь, чёрт возьми!?
– Костя, у нас нет на это времени! Да, после неудачи со Стасом я задумала повторить эксперимент и сообразила: а ведь у меня уже есть человек,
– Господи, Айна, да ты больная! Я чуть со страху не помер!
– Костя, ты меня не дослушал! Я оказалась права: эксперимент и правда работает! Ты его только что запустил! У меня что-то не то с камерами наблюдения. Они как будто... сбоят. Выбирайся из дома! Немедленно!
В этот момент дверь в подвал захлопнулась с диким грохотом, испугав меня до полусмерти:
– Айна, это ты делаешь?! Прекрати немедленно!
– Это не я!
Всего три коротких слова, но они вогнали меня в дрожь. Больше всего пугал голос Айны – срывающийся, испуганный ...
Скрипнула первая ступень лестницы. Кто-то наверху щёлкнул выключателем, и фонарь погас, окунув меня в кромешную тьму.
В трубке рыдала Айна:
– Он идёт к тебе! Я вижу его через инфракрасную камеру! Господи, он спускается!
Лестница скрипела под тяжёлыми шагами.
– Прости меня, Костя! – завизжала Айна. – Я не знала... я не хотела!
В этот момент я и сам увидел его...
Гурмана!
Призрачная, светящаяся фигура, скользила ко мне сквозь влажную темноту подвала. В руке фантома мерцал нож для разделки мяса.
Темнота наполнилась вонью сгнивших яблок.
Этого я уже не вынес. И страшно, отчаянно закричал.
– Ням-ням!
– плотоядно улыбнулся Гурман, отводя тесак для удара...
– --
Парень, чья причёска не нравилась шерифу
Нет ничего приятнее, чем сидеть в только что отстроенном бункере из ещё не подсохшего пластобетона и ожидать появления неведомой хрени. На самом деле шерифу Тошу не очень-то и хотелось её ведать, узнать бы только, как с ней справиться. Отряду городской самообороны это не удалось, хотя там были и боевые роботы, и вездеходы со станковыми плазмомётами, и даже старенький штурмовой вертолёт. А у Тоша в подчинении лишь два десятка не обученных воевать андроидов, которых в спешке собрали со всего Баффало и передали под его команду. С приказом любой ценой задержать неопознанный враждебный объект до завершения эвакуации.
Именно так – неопознанный, но враждебный. Опознать его ребята из самообороны не успели – в одну секунду сгорели ярким пламенем. Сообщили только, что ни плазмомёты, ни фризеры, ни вакуумные бомбы эту хрень не берут. И что она медленно движется
И самое скотство в том, что даже пожаловаться на жизнь некому – ни одной живой души кругом. Живые сейчас рассаживаются по флаерам и сваливают поближе к космодрому, потому что не очень-то надеются на бравых парней шерифа Тоша. И правильно делают, между прочим. Гораздо больше надежд на то, что эта тварь, похоже, никуда не торопится. Но всё равно приближается. Несколько датчиков, установленных на дальних подступах к городу, мигнув на прощание, уже перестали выдавать сигнал на планшет. Значит, ещё минут пять, и здесь запахнет жареным.
Нет, в самом деле, какой это дрянью вдруг запахло? Что эти бестолочи удумали? Неужели…
Уже лет пять, как Тош, по настоянию врачей, бросил курить, но сигаретный дым до сих пор раздражал его.
— Эй, ты, как там тебя? — окликнул шериф подозрительно забившегося в угол андроида в ярком красно-жёлто-зелёном комбинезоне.
— Уэйлер, сэр, — отозвался тот слегка гнусавым голосом.
Остальные бойцы даже не шевельнулись. Стояли там же, где шериф их расставил, и с абсолютным равнодушием пялились в амбразуру. Счастливчики, им, наверное, и умирать-то не страшно.
— Ну-ка, подойди сюда, Уэйлер.
Этот парень с самого начала не приглянулся шерифу. Клоунский наряд, странная причёска из закрученных в трубочки пучков волос, торчащих из головы, как обрубки силового кабеля. Да и само лицо - кожа вроде бы светлая, как у всех андроидов, но приплюснутый нос и выпяченные губы ясно указывают, что лепили его с негроидного образца. Даже двигался он как-то не по-андроидски – раскачиваясь на ходу из стороны в сторону.
— Да, сэр?
Точно, это от него пахнет – не табаком, но чем-то очень похожим. Вот дают, уроды биокиберные! Совсем обнаглели!
— Ты что, курил?
— Да, сэр.
Надо же, даже не отнекивается!
— Но какого чёрта? То есть, зачем?
Как бы ни были эти ребята похожи на людей, но внутри у них синтетика и проводочки. Там же просто нечему получать кайф от сигареты.
— Растафари должен курить ганжу, сэр, — прогундосил андроид, слегка растягивая слова. — Так говорил Перри.
— Раста-что? — переспросил Тош. — Впрочем, нет, неважно. Твоя ганжа – это наркотик?
— Это путь к богу, сэр, — по-прежнему раскачиваясь, заявил этот чудила. И снова прибавил: — Так говорил Перри.
— Да кто он такой, этот Перри? Проповедник, что ли?
Не то чтобы шерифа это сильно интересовало, но какая разница, о чём и с кем говорить, лишь бы не сидеть в тишине и одиночестве, ожидая неминуемой смерти.
— Перри – мой старый хозяин, сэр. Он музыкант. Мы с ним вместе играли регги.
Тош готов был поклясться, что в гнусавом голосе андроида прозвучала гордость. Жаль только клясться некому.
— Ты? Играл?
— На бонга. Это такие барабаны, сэр. А ещё занимался лазерной подсветкой.