Основы флирта с обнаженным оборотнем
Шрифт:
Я вином поперхнулась.
— В конце концов, нужно съехать и стать самим собой, понимаешь? — сказал он, задумчиво потягивая вино. — Конечно, я люблю их безумно, но порой… не знаю, порой мне хочется быть единственным ребенком, чтобы меня никто не прерывал, чтобы приемы пищи не заканчивались драматическими сценами и я мог провести праздники без отчаянного желания запустить индюшачью ножку в чью-то голову с воплем «Никого не волнует, что ты думаешь о следующих выборах!»
— Ну, если тебе станет от этого легче, я единственный ребенок, и все это могло мне только сниться. — Мы перешли на большой удобный коричневый диван
— Хмм. Не везде хорошо там, где нас нет. Нет, от этого мне не легче. Ты сейчас разбила мои детские мечты.
— Мои детские мечты включали вакцинацию и родителей, которые не считали школьный комитет чем-то вроде тайной конформистской организации. Как по мне, так у тебя было идеальное детство.
— Хиппи, да? — спросил он, внезапно проникшись сочувствием.
— Хиппанутые хиппи.
— Ежегодно появляется подобная парочка с желанием построить хижину в заповеднике и жить плодами земли в стиле Торо. Как правило, кончается тем, что я спасаю их на вершине утеса, поскольку они мало времени потратили на изучение здешней жизни или подготовку к ней. Они не думали ни о необходимых инструментах, ни о правильной одежде, еде, убежище. Они шлялись по округе абы в чем, и кончалось все травмами.
— Ты и обо мне так думаешь? — спросила я.
— Нет! — воскликнул Алан, сжимая мою ладонь. — Здравого смысла у тебя побольше, чем у большинства местных, Мо.
Ясно, Базз не рассказал ему о моей склонности попадать в передряги с волками и серийными грабителями официанток.
Алан придвинулся ближе, и я почувствовала запах мыла «Ирландская весна», вина и теплого домашнего кетчупа.
— Я думаю, ты приспосабливаешься как надо.
Целовался Алан отменно, прямо как Джефф Мозер, которому я подарила невинность. Алан предусмотрел все мелочи. Его губы мягко, а потом настойчивее прижались к моим губам. Обхватив мой подбородок ладонью, он пробежался пальцами по моей челюсти. Притянул меня так близко, чтобы показать, как сильно хочет меня, но не настолько, чтобы я подумала, что он давит.
Я могла целоваться с Аланом хоть всю ночь. Несомненно, это более приятный способ провести вечер, чем мои собственные планы на день рождения с рафаэлками и фильмом «Шестнадцать свечей». Но когда руки Алана потянулись к пуговицам у меня на блузке, я остановила его и прижалась лбом к его лбу. Я пока еще не готова. Алан милый парень, но не было гарантий, что секс с ним не обернется огромной ошибкой. А следующие полгода придется напрягаться каждый раз, когда он зайдет в салун. Мне нравился Алан. Я хотела проводить с ним больше времени, а целоваться еще больше, но не могла не чувствовать, что все получается как-то слишком легко.
«Черт тебя дери, Эви».
Я проведу остаток вечера под холодным душем, решая, какое наказание для нее хуже — дать в бубен или лишить шахматок на всю неделю.
Я застонала и спрятала лицо в изгибе шеи Алана.
— Прости. Думаю, мне следует уйти.
— Слишком скоро? — спросил он, поморщившись.
— Я не говорю никогда, просто не сегодня, — сказала я. — Не хочу торопиться.
— Я тоже, — заверил меня Алан, целуя в щеку. — Пусть все идет своим чередом.
— Может, повторим вечер? — я пожала плечами. — Готовить буду я.
— Так и знал. Ужин был ниже твоих кулинарных стандартов. —
— Эй. — Я снова поцеловала его. — Ты старался изо всех сил.
— Склоняюсь перед мастером, — сказал он, поднимая меня на ноги.
— Не забывай это.
— Жаль, что я так долго не приглашал тебя на свидание, — сказал он, накидывая мне на плечи пальто. Подворачивая длинными пальцами мне воротник под подбородком, он на несколько секунд задержал руки, грея мне кожу и заставив улыбнуться. — Ты кажешься такой, ну, осторожной. Ты получила слишком много внимания сразу, как появилась в городе. Не хотел пугать тебя.
— Я ценю это. И ты не пугаешь меня. На самом деле, непугание — одно из твоих лучших качеств.
Учитывая, что его сильнейшим конкурентом на данный момент был оборотень, я не солгала.
Алан прыснул от смеха:
— Ну, должно же что-то быть в противовес плохой готовке.
Алан проводил меня до грузовика, подарил прощальный поцелуй, от которого подкосились колени, и попросил позвонить как доеду. Самый милый Парень Из всех.
Я въехала на свою подъездную дорожку, радуясь, что не забыла включить фонари над крыльцом. Ночь была ясной и яркой, но мне грела душу способность разглядеть что или кого угодно, кто мог затаиться у моего порога. Мыча дурацкую песенку кантри, я вылезла из Люсилль и задержалась, выискивая из груды металла на брелоке ключ от дома.
— Откуда у меня столько ключей? — удивилась я вслух.
Я перестала копошиться и ощутила знакомый эффект присутствия с восточной стороны небольшого участка, окружавшего домик. Обернувшись, я увидела, что там стоит черный волк и взирает прямо на меня жгучими глазами бирюзового цвета, пугающими в отраженном свете растущей луны. Я инстинктивно шагнула к двери, но выронила ключи. Присев за ними на корточки, я не отрывала от гостя глаз, чтобы не пропустить, двинется ли он на меня, ставшей более уязвимой мишенью. Он лишь сидел, насмешливо наклонив голову набок, словно говоря: «Давай, поспеши, ты последний пункт моего дозора, после чего я могу дальше гонять кроликов остаток ночи».
Вставив ключ в замок и отперев дверь, я обернулась к волку, чтобы — ну не знаю, спокойной ночи пожелать? Но он исчез. Ветки, где он стоял, даже не шевельнулись. Я окинула взглядом остальной двор — ничего.
Почудилось мне, что ли? Это так запоздало проявляется ПТСР? Что если никакого волка и в помине нет? Что если подсознание подсовывало мне клыкастого товарища, дабы защитить от воспоминаний, как я убиваю Тига, избавляюсь от тела и поджигаю грузовик, чтобы скрыть преступление? Раньше не замечала за собой признаков шизы, но ведь такие расстройства не возникают на ровном месте?
Ну вот, такие размышления явно человека с расшатанной психикой.
Как ни странно, но это даже не вошло в топ-лист «пятерки страннейших окончаний дней рождений».
Несмотря на утверждения Эви, что Купер «изменится к лучшему», он явно избегал заходить в салун, хотя я иногда видела его проходящим мимо окна. Я не знала, как к этому относиться. Я чувствовала вину, ведь Купер изменил свое расписание и лишился общества друзей из-за стремления держаться от меня подальше. Я злилась на себя за то, что предположила, будто его проблема связана со мной, злилась, что вообще переживала из-за этого. Потом снова чувствовала себя виноватой. Замкнутый круг.