Основы гуманной педагогики. Книга 2. Как любить детей
Шрифт:
на воспитуемых и трудно воспитуемых,
на обучаемых и трудно обучаемых;
это время усиления агрессии и жестокости взрослых против детей;
время бума детских суицидов и смертности;
это время государственного лицемерия, когда рождение каждого ребёнка покупается за деньги, а улицы переполняются детьми беспризорными;
это время развала семьи и умножения семейных трагедий;
время, когда сотни тысяч детей, отброшенных миром образования, превратились в бомжей и успешно пополняют мир криминала;
это время, когда наркомания среди детей и молодёжи,
это время возрождения национальной ненависти и фашизма среди молодёжи;
это время бездетной педагогики;
время господства бездушных и разлагающих сознание тестов и так называемых ЕГЭ (единых государственных экзаменов);
это время унижения учителя, обесценивания самой важной для общества профессии педагога;
это есть время унижения родного и возвышения чужого;
это есть время бездуховности в образовании;
время, когда Культура становится в тягость…
Это всё есть.
Но вместе с тем это есть время
«сильного,
искреннего,
полного и
прекрасного
подъёма духа».
Подъём духа есть внутренняя сила общества, сила Культуры.
Подъём духа среди учителей и воспитателей есть утверждение Культуры Образования, в котором процветает педагогический гуманизм.
Один старец призвал своих учеников и показал им лист чистой бумаги, в середине которого была проставлена чёрная точка.
– Что вы здесь видите? – спросил старец.
– Точку, – ответил один.
– Чёрную точку, – подтвердил второй.
– Жирную чёрную точку, – уточнил третий.
И тогда их любимый учитель сел в углу и заплакал.
– Скажи нам, отче, о чём ты так горько плачешь? – удивились ученики.
– Я плачу о том, что все мои ученики увидели только чёрную точку и никто из них не заметил чистого белого листа…
Это есть восточная притча.
Вы помните о прерванной цитате?
Продолжим её. Владимир Иванович Вернадский далее в своём дневнике пишет:
«Сейчас каждый из нас должен искать устоев новых для жизни, проверить богов, которым он поклоняется, совершить в своей душе переоценку духовных ценностей…»
Поспешим задать вопрос великому учёному: «Нельзя ли отложить заботу об образовании на потом, когда наступят лучшие времена? Да где искать нам столько сил, чтобы воспротивиться насилию времени?»
Вот что он скажет нам:
«Где искать опоры?
Искать в бесконечной силе духа.
Нельзя
отложить заботу
о великом и вечном
(это он об образовании – „великое
на то время,
когда будет достигнута для всех
возможность удовлетворения своих элементарных нужд.
Иначе будет поздно.
Мы дадим материальные блага в руки людей,
идеалом которых будет – „хлеба и зрелищ“.
Есть,
пить,
ничего не делать,
наслаждаться любовью…»
Простите, дорогие коллеги!
Вновь прерываю мысль, чтобы насторожить Вас: будьте далее особо внимательны, ибо задеваются наши Честь и Достоинство, наша педагогическая Совесть.
Итак:
«…Неужели учитель
может удовлетвориться,
когда он будет воспитывать
Скалозубов,
Молчалиных,
жадных до денег банкиров,
обжор,
эгоистов?!»
Что же нам остаётся?
Вот что: сказать хором, с чувством подъёма духа:
– Нет, нет, нет!.. Мы – учителя Культуры! Мы не можем совершить предательства!
Преданность учителя Свету есть источник Культуры образования.
Культура Образования не зависит от времени и обстоятельств, от условий жизни. Она зависит только от Совести учителя.
Нелья отложить заботу о великом и вечном.
Нельзя допустить такое, какие бы ни были времена и нравы…
– Ребята, найдите поэму Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре!» – сказала пожилая учительница, мудрая и добрая, своим ученикам.
Любовь к учительнице заставила каждого искать книгу. Было трудно, но сделали.
– Будем читать и размышлять! – сказала она на второй день.
Читали день, читали два…
Читали в течение полугода…
Читали до последнего дня учебного года.
Читали медленно, размышляли.
Перечитывали, углублялись.
Читали и влюблялись в героев.
Читали и восхищались мудростью.
Читали и впитывали возвышенную речь.
Философствовали о духовности.
Писали сочинения, научные статьи.
Выпускали номера рукописного журнала «Нестан и Тариэл».
Устраивали симпозиумы и конференции о мудрости, о прекрасноречии Руставели.
Жили поэмой, жили в духе рыцарства, дружбы, возвышенной любви, преданности.
Жили мыслями о подвиге.
Расширялась душа «лучшими побуждениями».
Кипела духовная жизнь, в ней прекрасные образы слагались в мировоззрение.