Основы искусства святости. т3

Беляев Епископ Варнава

Последнее условие настолько строго требовалось и исполнялось первыми христианами, что новое покаяние падших, уже прошедших однажды через публичное покаяние, у них не допускалось. «Получивший раз отпущение грехов грешить более не должен... Ибо частым раскаянием выдается лишь снисходительное отношение к прежним грехам, — говорит Климент Александрийский. — Частое прошение прощения во грехах не есть раскаяние, а

только вывеска раскаяния»¹⁰¹. Так же строго об едином покаянии учат и другие

102

отцы и учители Церкви — Тертуллиан, Ориген, Амвросий Медиоланский . Но, понятно, речь здесь идет не о невозможности вообще покаяться вторично, после тяжкого нового

грехопадения, а о невозможности и сомнительности покаяния для подобных грешников из-за их неискренности, которая обычно наблюдается в таких случаях, как и апостол Павел это разъяснил (Евр. 6, 4-8; 12, 17). Тут не Бог жестокосерд, а сам грешник. Грешнику не дается прощения не потому, что Господь этого не хочет, а потому, что он сам не способен к покаянию¹⁰³. Таким образом, Промыслом здесь только подтверждается тот выбор, который уже сделан человеком. Не нужно забывать, что речь здесь идет о грехах, требующих публичного покаяния.

Что же касается грехов повседневных, мелких, то здесь такой вопрос не может появиться. Ибо кто чист будет от скверны? — Никтоже, аще и един день житие его на земли (Иов. 14, 4-5). Когда мы проходили учение о страстях, то видели, как они злы и глубоко гнездятся в сердце человеческом и как на пути к их искоренению человеку по нескольку раз на день приходится падать. Не раз даже святые, в начале своего подвижничества, близки бывали к отчаянию, видя, что при всех их стараниях и усилиях, страсти как будто и не умаляются. Это состояние, например, испытал преп. авва Дорофей, когда полагал начало своему спасению, придя из мира богатым человеком. Великий Варсонофий, к которому он обратился с мольбой о помощи, так утешал его: «Никто и никому не может сказать: я буду о -312-

тебе заботиться, а ты будь спокоен, ибо окажется виновным. Но тот, которого поддерживают, должен привнести несколько собственного старания, делать должное по силе своей, внимательно сохраняя заповеди отцов своих. И если падет однажды, то пусть опять постарается управить себя¹⁰⁴. Я верую Богу, что такому человеку не обратится это (случайное повторение падений) в навык и не овладеет им нерадение, но Бог вскоре приведет его в устроение усердных делателей и не возьмет души его дотоле, пока не приведет его в меру высокую, в мужа совершенна (Еф. 4, 13). Итак, не ослабевай, но, доколе имеешь время, делай, смиряйся, будь послушен, повинуйся, и поможет тебе Бог, дающий благодать смиренным, а гордым противящийся (1 Пет. 5, 5). Непрестанно говори: "Иисусе, помоги мне", и поможет. Бог да избавит душу твою, сын мой, от страстей постыдных»¹⁰⁵.

Действительно, авва Дорофей избавился от страстей, и Бог не взял его души, пока он не пришел в совершенство. Но грешник не должен нерадеть. Ему полезно всегда помнить иные случаи, очень знаменательные, о которых специально пойдет еще речь и которые показывают, что, как только человек раскаялся и приготовился к исправлению, Бог берет его душу. Пути Господни неисповедимы... Впрочем, здесь речь идет несколько о другом: душа грешника все-таки спасается.

У нас осталась еще не до конца выясненной та часть последнего условия, которая предъявляет требования искреннего раскаяния. Этому вопросу, столь важному для грешника, желающего получить прощение и примириться с Богом, необходимо уделить особое внимание. Но прежде скажем несколько слов о залогах плодотворного очищения в таинстве покаяния.

Мало того, чтобы простились грехи. Человеку позволено и даже заповедано стремиться к большему и даже совершеннейшему (Мф. 5, 48). Христос показал, что плод от трудов бывает разный: «...иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать» (Мф. 13, 23). И Церковь в тропаре постнику и пустыннику прославляет его

за то, что тот не ленился и, преодолев первые ступени духовного подвига, «во сто трудов уплодоносил»¹⁰⁶ прежде бесплодную землю пустыни и собственного сердца... Следовательно, каждому должно быть желательно, чтобы -313-

дело покаяния у него двигалось наиболее успешным образом. Какие же для этого необходимы условия и средства? Часть их была уже указана: помогает покаянию несение епитимий (древний эксомологисис), различные подвиги при говений. Скажу еще об одном средстве для приведения нашей души в состояние чистоты за наиболее короткое время и с наибольшими результатами в области стяжания основных христианских добродетелей — смирения, рассуждения, совершенной любви. Заранее скажу: может создаться впечатление, что нет никакой связи между этими добродетелями и нижеуказанным средством для их достижения. Но она есть. Однако понятной для читателя она станет чрез усвоение и претворение в плоть и кровь основных идей настоящей книги.

Итак, как же надо исповедоваться, чтобы исповедь давала наибольший

107

«духовный барыш»?

Обычно исповедуются схематично, по известному, более или менее подробно составленному, списку грехов.

У того, кто никогда не задумывался над своими поступками и грехами, обыкновенно перед исповедью их как будто и нет, ему нечего сказать, совесть и память ничего ему не подсказывают. «Всем грешны», — обычно на духу говорят такие. Но тот, кого раскаяние сильно схватило за сердце и у кого совесть жжет душу, видит за собою уже большое количество проступков. Однако и ему не хватает многого, отчасти по неведению церковных заповедей, отчасти по недостаточной еще проницательности его духовного взора. В том и другом случае хорошо и полезно иметь некоторую готовую схему (или реестр грехов), составленную по заповедям Божиим и церковным канонам, держа которую пред глазами, удобно бы было исповедоваться.

Церковь и предлагает с давних пор для немощных эти схемы грехов под названием «поновлений», «а се греси»¹⁰⁸ и так далее. Составленные от лица

109

кающегося, они сохранились и до настоящего времени .

Но как бы подробно и длинно эти «поновления» или списки грехов ни были составлены, это будет только схема. Но одной схемы мало для надлежащей, дающей мир совести, исповеди. Нужно не только назвать грех по имени (например: «Согрешил воровством, лукавством, блудом...»), а рассказать, как, когда и при каких обстоятельствах он происходил. Надо нарисовать точную, фотографическую картину греха.

– 314-

Хорошие врачи (например университетские профессора) к лечению не приступают, прежде чем не расспросят больного о его бабушках, дедушках, о их образе жизни, о его собственных занятиях и бывших родах службы, о склонностях и прочих делах, по-видимому очень далеких от той болезни, ради которой он заявился в клинику. Однако такое опрашивание (анамнез) предоставляет все необходимое для врача-диагноста. Тем более важно знать духовному врачу о родословной (по крайней мере о живых родных) своего больного и его жизни, чтобы правильно судить о степени тяжести его грехов и чтобы подать ему без ошибки надлежащее врачевство. Поэтому кающиеся не к любопытству духовника должны относить его вопросы («Откуда вы, у кого живете, чем занимаетесь...» и т. п.), якобы неуместные у аналоя, а к самому существу исповеди и без его вопросов самим о себе все рассказывать. Еще подробнее надо отвечать на вопросы: «Как творился грех?», «Что вы чувствовали при этом?» и прочие, иначе степень страсти или греха не будет ясна. А чрез это составляется о нас ложное мнение, и может получиться с нашей стороны не самообвинение, не предстояние на Страшном Суде пред грозным Невидимым Судьей, а какое-то прихорашивание, кокетничанье, с недоговоренностями и жеманством.