Особенности национального сыска

Серегин Михаил Георгиевич

– Мне нечего скрывать, – отрезал моряк. – Я вам сразу заявил, что таких типов, как ваш швейцар, терпеть не могу. Все эти штабные крысы, писаришки, живущие за наш счет, меня всегда раздражали.

– Но ведь это же не повод, чтобы лезть в драку. К тому же вы предъявили ему какие-то конкретные обвинения...

Алексей Платонович несколько замялся и после некоторого раздумья сказал:

– Ну, в общем, тут несколько другое... Понимаете, это связано со вторым вашим вопросом, про морзянку. Все дело в том, что по ночам у вас в отеле мне снится азбука Морзе.

– Как

это? – поразился я.

– Очень просто. Кто-то сигналит мне всевозможные тексты, а поскольку я сам по образованию радист и азбука Морзе для меня второй язык, то это все равно что говорить со мной обычной речью.

– Что вы говорите! Видимо, вы действительно большой специалист, – польстил я ему.

У меня почти не оставалось никаких сомнений, что я наблюдаю клинический случай старого маразматика.

– Каким же образом это происходит? Вам кто-то стучит ложкой по спинке кровати? – спросил я.

– Молодой человек! – гордо поднял голову капитан второго ранга. – Я полагаю, что ваши шуточки здесь неуместны.

– Извините ради бога, это всего лишь мое предположение.

– Я и сам не понимаю, как это происходит, – поникшим голосом сказал Алексей Платонович. – Звуков, откровенно говоря, я не слышу...

– Может быть, у вас какая-то странная реакция на электрические приборы? – предположил я. – Может быть, пощелкивание холодильника?

– Холодильник у меня выключен, потому что я ничего в нем не держу. Никакие другие приборы у меня ночью не включены, кроме ночника, при тусклом свете которого я и сплю. Знаете ли, привычка, оставшаяся с флота. Когда поднимают по тревоге и ты вскакиваешь с постели, то должен видеть обстановку вокруг себя.

– Да, – задумался я. – Случай неординарный. Может быть, ночник трещит?

Моряк посмотрел на меня как на идиота, потом встал и включил лампу, стоящую на тумбочке около кровати. Лампа загорелась едва различимым светом, не издавая никаких звуков.

– Вы убедились?

– Да, – ответил я, уныло понурив голову. – А вы не пробовали принимать снотворное?

– Пробовал уже. Не помогает. Сегодня вот даже пошел купил себе бальзам. «Старославянский» называется. Говорят, что хорошая вещь.

– Кто говорит? – живо спросил я.

– Как кто? – удивился моряк. – Ну вообще... Люди... Не помню, но где-то я о нем слышал. Я еще тут прикупил разных лекарств, настоянных на травах. Знаете, не люблю химию.

– И все же я на вашем месте принял бы лучше таблетку снотворного, – посоветовал я.

Моряк скептически ухмыльнулся. Я уже собирался прощаться, как вдруг вспомнил.

– Да, совсем забыл, а как связаны азбука Морзе и инцидент со швейцаром Арнольдовичем? – спросил я.

Алексей Платонович долго колебался, прежде чем ответить:

– Наверное, вы мне не поверите. Но мне ночью сообщили про все его дела. Знаете, для нас, моряков, особенно актуально, чтобы во время нашего плавания дома было все в порядке. А такие вот сухопутные крысы, вроде вашего Арнольдовича, устраивали у нас в семьях бардак и дезорганизацию.

– Вы

хотите сказать, вам ночью сообщили, что за нашим стариком-швейцаром водятся подобные грешки?

– Да, – категорично заявил моряк. – И не раз. И не только об этом.

– Ну что ж, – вздохнул я, решив, что больше мне выяснять у моего собеседника нечего. – Алексей Платонович, у меня к вам два предложения. Постарайтесь в последующем сдерживать свои эмоции, и если вам еще что-нибудь нашепчут по морзянке, не проявлять свое недовольство столь прямолинейным образом. И еще – вот вам название нового снотворного, которое есть в нашем киоске. – Я написал на бумажке слово. – Попробуйте заснуть с ним.

– Вы думаете, это поможет? – спросил моряк.

– Не уверен, но все же попробуйте.

«Ну и чудеса творятся! – подумал я, выйдя из номера старого моряка. – У всех едет крыша, у кого на чем!»

Я зашел в свой номер, залез в холодильник, вскрыл бутылку джина, опорожнил ее наполовину и улегся на диван. Мой отдых, однако, очень скоро прервал стук в дверь.

ГЛАВА 8

– Да, входите, – сказал я, тяжело поднимаясь с дивана.

В комнату вошла продавец аптечного киоска Екатерина Любимова. Я подошел к столу и сел за него.

– Присаживайтесь, Катенька... К сожалению, ничем не могу вас угостить, только что въехал в номер.

– Нет, что вы, я только что пообедала. Ходила в офис и попутно зашла к вам.

– Слушаю вас внимательно, что вас беспокоит?

– Владимир Александрович, вы знаете... – Катя покраснела.

– Говорите все как есть. Так мне легче будет разобраться.

– Мне нужен совет, скорее даже помощь. Я не знаю, как сформулировать...

Нерешительность Кати начинала действовать мне на нервы. Я и без того был перегружен информацией, оценка которой представляла для меня немалую сложность.

– Я даже не знаю, как и сказать...

– Как есть! – повышенным тоном заявил я.

Видимо, мой тон подействовал, и Катя так же решительно заявила:

– Меня достали мужики!

Я тяжело и громко вздохнул.

– Ну, знаете, Катенька, это вопрос скорее философский нежели медицинский.

– Нет, тут все странно, здесь какая-то патология.

– А если конкретнее?

– Все дело в том, что последние несколько дней ко мне активно пристают мужчины с весьма недвусмысленными предложениями об интимной близости.

– Катенька, – устало проговорил я, отхлебывая из бутылочки джин. – В конце концов, не так уж это и плохо. Когда-нибудь, надеюсь, что это будет очень нескоро, вы будете вспоминать об этом с жалостью.

– Об этом – никогда! – почти закричала она. – Потому что это ненормально, когда все вдруг разом ни с того ни с сего и об одном и том же...

– А в чем это выражается? – Я решил пораз-влечься и вытянуть из Кати подробности.

– Ходят целый день, что-то вынюхивают, проходу от них нет. Все говорят, что я прекрасно выгляжу, что я очень симпатичная и что у меня хорошие духи.