Особенные. Элька-2
Шрифт:
Я посмотрела на часы. Пол-пятого. Вполне успею на ежедневную тренировку. Мы, конечно, договаривались, что сегодня ее пропустим, но мне просто необходимо сбросить пар и очистить голову от тревожных мыслей. А в этом плане идеально подойдет настоящая пробежка. Но одной скучно. Решила растормошить Диреева. Он мой учитель, вот пусть и страдает вместе со мной.
В дверь стучать не стала. Мало ли что? Разбужу некоторых нежелательных элементов. Замучают шуточками потом. К тому же можно и запасным вариантом воспользоваться. У нас балконы смежные. Пройдешь
Я резко отпрянула. Дура. Такие впечатления с утра пораньше. А он ничего. Очень даже ничего. Везде. Ужас. О чем я только думаю. Извращенка.
Я смылась в комнату. Пипец. Надеюсь, не заметил, как я из окна на него таращусь. Стыд-то какой. Но, образы образами, а энергию сбрасывать придется. Вернулась к двери соседа. Он не спит, так что точно услышит мой тихий стук. Услышал. Открыл. С недоумением на меня посмотрел.
— Эля?
— У нас тренировка, забыл? — буркнула я, тщательно избегая смотреть на него. Образ голого репетитора, наверное, навсегда отпечатался в моей памяти.
— А у тебя сегодня день рождения.
— Я помню. Жду тебя внизу.
У него на шее какой-то амулет. Звезда в круге с семью извилистыми лучами. Где-то я такой видела уже? Вспомнить бы где? Блин, может, мне прислушаться к советам подруг и завести себе… не парня, нет. Друга. Как там говорят? С привилегиями. А то эти неприличные мысли о человеке, который мне в принципе не нравится и постоянно раздражает, до добра не доведут.
— Как твой нос? — спросил Диреев, когда мы наматывали очередной километр.
— Нормально. А как ты? Когда бабушка к тебе вчера заглянула, я подумала, что под давлением общественности в лице Греты, тебя выселяют.
— Я тоже так подумал. Но Алевтина Георгиевна за меня поручилась. Сейчас я нужен тебе.
— Из-за тренировок?
— Из-за того, что мы сейчас здесь, — пояснил он. — В данный момент ты должна наслаждаться своим днем рождения, принимать поздравления и подарки, а не бегать по лесу. От чего ты бежишь, Эля?
— От тебя, — хмыкнула я и ускорилась. Быстро же я стала бегать. Такими темпами очень скоро мировой рекорд осилю. Но перебарщивать не стоит. А то Диреев решит, что нагрузка в 15 километров для меня слишком мала и еще пятерку добавит. Не надо мне такого счастья. Добежав до дерева, я остановилась. Подышала, собираясь с силами, а тут и репетитор подбежал. Ух ты! Впервые я заставила его дышать так часто.
— Остановись.
— Что не так?
— Все не так. Сядь.
Приказал и сам же усадил прямо на траву.
— Рассказывай.
— Да что рассказывать-то?
— Что тебя беспокоит?
— Да я в порядке, — попыталась отмахнуться. Не дали.
— Вижу я, в каком ты порядке. Рассказывай. Я ведь и силу могу применить.
— Права не имеешь.
— Проверим?
Я пару секунд пыталась распознать, то ли он всерьез мне сейчас угрожает, то ли на понт берет.
— Тебя прислали для моей защиты?
— Что? — не понял Диреев.
— Мне угрожает какая-то опасность?
— С чего ты взяла?
— Ты здесь. Ты — каратель. Неужели у тебя нет других важных занятий, как учить меня. И долг моей бабушке. Серьезно?
— Твоя бабушка умеет убеждать. И я говорил тебе уже, что мне лучше быть здесь сейчас.
— Да, да. Твоя девушка и все такое. Допустим это просто совпадение, и ты действительно здесь только за этим, тогда я спрошу тебя как учителя и темного. Ты ведь темный?
— Какой вопрос ты хотела задать?
— Я мешаю Егоровым?
— О, как, — выдохнул он. — Интересные мысли тебе иногда в голову приходят.
— И я просто жажду правдивого ответа.
— Почему сейчас?
— Потому что мне страшно. Потому что я не хочу ехать в Россию. Не хочу участвовать в их политических интригах. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Я им достаточно уже отдала, неужели мало?
Последние слова я прошептала, но Диреев услышал. И я благодарна ему, за то, что не стал утешать, говорить какие-то ободряющие слова, не взял за руку и не сказал, что все будет хорошо. Вместо этого он сказал все, как есть. Без всяких прикрас.
— Да, все знают, что он у тебя отнял, да — знают при каких обстоятельствах и да — этим можно воспользоваться. Ты представляешь некоторую угрозу. Ты можешь помешать им в чем-то. Достаточно ли этого для реального беспокойства? Нет. Они ничего тебе не сделают, слышишь? Во-первых, потому что все они сейчас находятся под наблюдением инквизиции.
— С каких пор? — вскинула голову я.
— С тех пор как Альберт Егоров решил бороться за пост в совете. Это стандартная процедура. Но, твоя бабушка позаботилась о дополнительном наблюдении.
— Хм, я ожидала от нее чего-то подобного.
— Она очень тебя бережет.
— Да, я знаю, — согласилась я.
— И еще одно, — продолжил Слава. — Им известно, что ты не станешь предъявлять иск. Когда ты лежала в больнице, приходил представитель семьи Егоровых. Виктор. Они подписали договор. Они не приближаются к тебе меньше чем на тысячу метров, а ты взамен, не предъявляешь претензий. Понимаешь? Им нет резона тебя преследовать.
— А как же волк?
— Не думаю, что это действительно был волк.
— Как это? — не поняла я. — Я же видела. Это был волк.
— Не сомневаюсь, что ты видела. Но… у оборотней весьма специфический запах. Их ни с чем не спутаешь. А Марк с Ником не смогли взять след.
— И что это значит?
— Это значит, что кто-то использовал иллюзию, чтобы напугать тебя.
— Зачем?
— Я не знаю.
Я тоже не знала.
— Крыс сейчас на совете хранителей.
— Хм, они хотят Крона вызвать?
— А ты откуда знаешь? — удивилась я. Не тому, что он понял замысел Крыса, а то, что знает, кто такой Крон.