Особенные. Элька-2

Ильина Ольга Александровна

— Диреев, если ты сейчас остановишься, я тебя прибью.

Блин, какая же неудобная машина у Марка. Но в поле я больше не пойду, разве что кровать наколдую. А что? У меня уже неплохо получается.

На свадьбу мы ожидаемо опоздали. Но меня это совсем не расстроило, наоборот. Я впервые за долгое время себя счастливой ощущаю. По настоящему спокойной. Вот бы еще и других счастливыми сделать. Подъехав к особняку, настроение начало резко портиться. Особняк не порадовал. До боли был похож на домик Егора. Кажется, темные еще и одинаковым вкусом славятся. А вот парк был украшен замечательно. По всему периметру натянули гигантский шатер,

украсили белыми цветами, воздвигли арку также украшенную уже фиолетовыми фиалками. Красота. Только, кажется, мы очень опоздали. Все уже расходятся. Жаль. Или нет?

— Хватит улыбаться, — ткнула Диреева в бок. Надо же на ком-то огорчение сорвать. Вон он как сияет. От него не убудет.

— Прости, ничего не могу с собой поделать.

Я прищурилась. Вот… блин.

— Мы идем или нет?

— Конечно, идем, — ответил он и тихо прошептал, — я люблю тебя.

— Что?

Мне показалось. Нет, мне точно показалось. Ведь когда повернулась к нему, он выглядел все таким же довольным и невозмутимым. Ничто его не выдавало. Мне точно послышалось.

Или на фоне всего этого романтизма слуховые галлюцинации развились.

— Вон, Катя идет.

Повернулась. И правда она. Взволнованная и взъерошенная.

— Кать, прости, мы опоздали.

— Да лучше б вообще не приезжали.

— Что случилось? — испугалась я.

— Дурдом какой-то. Олеф сбежала.

— Как сбежала?

— А так. Прямо в разгар свадьбы. На словах клянешься ли ты любить, уважать и почитать, она перебила священника, извинилась перед Г енри и убежала прочь.

— Какой ужас! — воскликнула я, а потом расплылась в самой счастливой улыбке, на которую была способна. — Ка-а-ть. Признавайся. Твоих рук дело?

— Я ничего не делала, — подняла руки она с букетом невесты в руках.

— Совсем-совсем ничего? — не поверила я.

— Ладно, ладно. Я ей портретик подсунула.

А я взвизгнула и повисла на шее у подруги.

— Кать, у нас получилось, получилось.

— Перестань прыгать, — одернула она. — Не дай бог кто увидит.

— Плевать. Это же такое счастье, глупая. Она к нему побежала, да?

— Да, да. Успокойся.

Но я не могла. Меня буквально распирало от радости. Ведь, думала все, конец, а оно вот как интересно получилось. И даже без меня. Судьба есть. И справедливость есть. И любовь, настоящая любовь есть. Нужно только верить и надеяться, что все будет, как надо. А еще побольше бы таких вот ангелов-хранителей и мне, и Олеф, и Кате. Кстати о Кате.

— Букетик-то себе оставишь? — намекнула я.

— Тьфу на тебя, — буркнула подруга и всучила букет Дирееву. — Подержи. На тебя не подействует. Пойдем. Ник и остальные внутри, пытаются объяснить все семейству Корбэк.

Пришлось идти, хотя очень не хотелось. Не умею я притворяться. Ладно. Постою где-нибудь в сторонке, авось никто и не заметит.

Зря я переживала. Внутри было столько народу, что не то, что на меня, на Диреева никто не обратил внимания. Я вглубь толпы пробираться не рискнула. Меня поток выходящих слегка оттеснил. В общем, потерялась немного. Да еще этот коридор странный. Отступила, чтобы пропустить особо горящих негодованием дам, а тот взял и закрылся. На секунду отвлеклась, а передо мной уже стена стоит. Дурацкий дом. Но странно знакомый какой-то. Хм, такое ощущение, что он живой. Потрогала стены, ощутила отклик. У меня явно глюки. Этот дом мне рад, как хозяину родному. Еще чуть-чуть и сожмет в своих смертельных

объятиях. В прямом смысле. Проходик с каждым шагом все уже и уже становился.

— Эй, ты смерти моей хочешь что ли? — рискнула шепнуть я. Проход мгновенно расширился, а на стене появилась виновато улыбающаяся рожа. Я икнула и очень захотела упасть в обморок. И в очередной раз пожалела, что не умею. Мамочки мои! Никогда такого не видела.

— Э… домик, а выход у тебя имеется?

Рожа кивнула и превратилась в стрелку.

Класс, то есть жуть. Ой, жуть жуткая. Пришлось топать за стрелкой, которая меня в странную комнату привела. Не, не в комнату, а в настоящий зал с колоннами. С огромным во всю стену гобеленом. И знак дракона на гербе. Только если у моей мамы этот знак золотистый, то этот черный. И что у них за странная любовь к драконам? У темных этих.

Полюбовалась я на это зрелище, оценила, сфоткала даже на мобильник и решила Катерине позвонить. Или Дирееву. Я черт знает где сейчас, а домик отпускать меня явно не торопится. Не знаю, что ему там еще в голову придет. Замурует меня от избытка чувств в какой-нибудь комнатушке. Живи потом, или не живи. А червей собой кормить я не намерена. И приведением местным остаться мне не улыбается.

Хотела я позвонить, а связи-то и нету. И дом этот со своей довольной рожей, глазом подмигивает.

— Так, очевидно, ты мне сказать что-то хочешь?

Рожа радостно закивала.

— Так говори. В смысле, показывай.

В общем, поиграли мы с домиком в баккару. Играли долго, пока не дошло до меня, что домик-то оказывается мой. В смысле хозяйкой меня признает и жаждет, чтобы я им владела теперь.

— Э… домик, а ничего, что ты как бы Корбэкам принадлежишь? Интересно, а давно ли? Очень надеюсь, что я с ними ни в каком родстве не состою. Ни в пятом, ни в десятом колене.

— Да и денег у меня нет.

В ответ чудо-дом направил меня дальше. В новую комнату, аккурат под гобеленом. Глянула. Дверь. А как открыть не знаю.

— Здесь нет ключа.

Дальше начались новые игры в загадки. Полчаса разгадывала, что собственно, ключ и не нужен. Достаточно приказа:

— Откройся.

Дверь хрюкнула, скрипнула, чихнула и отворилась. Я вошла. Насобирала пауков, паутины и всякой другой дряни. Зато увидела то, от чего в голове помутилось и захотелось взаправду в обморок свалиться.

— Ты куда меня привел, деревяшка ты перестроенная?

Я завизжала так, как никогда в жизни, когда ко мне настоящий скелет в лохмотьях повернулся. Эх, как я визжала. А как бежала. Хусейн Болт отдыхает. А я бегу, и скелет за мной костями гремит и теряет их по пути, придавая еще большего ускорения. Бежала недолго. Пока в тупик не уперлась. Вот тут-то меня скелет и заловил. А я уже и в себя пришла и каблуки сняла и приготовилась разобрать это ходячее недоразумение на косточки. Пока скелет не заговорил. Уж и не знаю чем. Языка-то нет.

— Простите, миледи, напугал я вас.

И скелет поклонился.

— Т-ты кто?

— Я Нортроп, дворецкий этого дома.

— Дворецкий? Скелет-дворецкий? Твою мать, я в дурдоме.

— Нет, миледи. Вы в доме сэра Бьюэрмана, нашего первого господина.

— Да ладно?! — прибалдела я. — Серьезно? Ну, блин, точно мой предок.

— Так и есть, миледи. Мы много веков ждали вашего появления.

— Моего?

— Вашего, вашего, — закивал скелет, да и домик вместе с ним.

— Класс. И что мне с вами делать?