Особенные. Элька
Шрифт:
— Привет, красавица. Как всегда в самой гуще событий. И снова в этом клубе.
— Ты опоздал. Нас тут чуть не убили.
— Но не убили же, — хмыкнул он и щелкнул меня по носу, — Но я рад, что с тобой все в порядке.
— А я рада, что ты все же успел, — несмело улыбнулась я в ответ.
— Береги себя, принцесса. И звони, если влезешь еще в какую-нибудь заварушку. Давненько я так не веселился.
Я усмехнулась, слабо осознавая, что этот неприятный тип начинает мне нравится. Или я просто
Я подошла к своему ангелу-доктору, который сейчас осматривал Женьку. Очень сильно этот подонок ее порезал. Доктор все никак не мог остановить кровь.
— Как она?
— Не очень. Возможно, придется в больницу ехать. Если в ближайшие минуты кровь не остановится, я заберу ее в больницу. Эля, ты знаешь, какая у твоей сестры группа крови?
— Да, четвертая отрицательная.
— Вот как? Впрочем, чему я удивляюсь, вы же сестры.
— Не настоящие, — поправила я.
— Это не так, — не согласилась Женька и взяла меня за руку, — Прости меня, Эль. Я вела себя как чокнутая психопатка.
— Ты вела себя, как подросток, — улыбнулась я, — А переходный возраст еще никто не отменял.
— Ты моя сестра, самая настоящая, даже если мы не родные. И я рада… что ты есть.
— Мммм. Это так мило, — промяукала я.
— Заткнись, — смутилась Женька.
— Так что там с кровью, доктор? Понадобиться? Я готова стать донором.
— Это излишне. Твоей сестре для переливания подходит любая. Но, надеюсь, нам удастся обойтись без таких крайностей.
— А я думала, она редкая и все такое.
— Ты, права. Четвертая группа крови есть всего у семи процентов населения планеты, а с отрицательным резус фактором не более двух.
— Хм, значит, нам повезло. Мы ведь с Женькой точно не родные по крови.
— А ты уверена? Я бы поспорил, — задумчиво проговорил доктор, чем озаботил нас обоих.
— Кажется, кровотечение останавливается.
— Это значит, мы не поедем в больницу?
— Похоже, что нет.
— Фух, хорошо. Родители сойдут с ума.
— И не говори, — согласилась сестра.
Через полчаса всех, включая Женьку попросили пройти на второй этаж, для дачи показаний. А вот меня попридержали. Суровый мужчина, из светлых, кажется, провел в небольшую комнату за баром. Пригласил войти, а вот сам за мной не последовал.
В комнате, больше походящей на кабинет сидел мужчина. Я сразу узнала его, как и он меня.
— Здравствуйте, Эля.
— Здравствуйте. Это вы приходили к нам домой и стерли память моим родителям?
— Да. Это был я. И, боюсь, что тебе стирать память бесполезно. А вот сестре придется.
— Я понимаю. Секретность превыше всего. Вы ведь из особого отдела.
— Да. Я его возглавляю.
— И вы знаете, кто я?
— Я
Он говорил четко, размеренно, без единой эмоции, но мне хотелось понять, получить ответы на оставшиеся вопросы.
— Почему вы это делаете? Почему скрываете, кто я?
Мне показалось на секунду, что он не такой уж непробиваемый. Что-то промелькнуло в глазах. Даже не в них самих, во взгляде.
— Когда-то я знал одну девушку. Очень похожую на тебя. Такую же добрую и светлую, наивную немного, немного подозрительную.
— И что стало с этой девочкой? — спросила я и снова увидела этот взгляд, грусть и вина. Не знаю, но мне так показалось.
— Я должен был помочь ей, но не успел. И больше подобной ошибки не совершу.
— Она умерла?
— Нет. С ней случилось кое-что похуже.
Он замолчал ненадолго, витая где-то в своих мыслях. Я тоже молчала, хоть и отчаянно желала задать свои миллионы вопросов.
— Я вижу, ты хочешь спросить. Постараюсь ответить.
— Это вы подослали ко мне Василия Петровича?
— Твоего доктора? Нет. Но я знаю, кто это сделал. Не волнуйся об этом. У тебя есть много могущественных покровителей. И мы позаботимся, чтобы с тобой ничего больше не случилось.
— Пока я не выберу сторону?
— Все верно. Пока ты не выберешь сторону.
— А что будет с Феликсом и Матвеем?
— Совет решит их судьбу, но не волнуйся, больше они тебя не побеспокоят.
Я кивнула и задала самый важный для себя вопрос:
— Я ведь никогда не лежала в коме. Вы знаете, где я была?
— Боюсь, что это единственный вопрос, на который я не в силах ответить.
— Потому что не знаете?
— Потому что это было твое решение.
— В каком смысле?
— Ты сама решила забыть. Начать жизнь без тех двух недель.
— Почему?
— Этот ответ тебе придется найти самой. Но, если хочешь знать мое мнение, быть может, те две недели не так уж и важны, как тебе кажется. Тебя ждет большое, удивительное будущее. И может, не стоит оглядываться в прошлое, а просто жить?
Домой нас с Женькой привезли на патрульной машине. Родители были в шоке. И естественно, обеих наказали. Мы не против. Мы завтра еще поспорим раз двадцать, помиримся и придумаем план, как убедить родителей, отменить свои карательные меры. А сегодня спать. Я так устала. Вот только сон никак не хотел приходить. И я знаю почему. Егор. Мне просто необходимо было услышать его голос. Понять, что с ним действительно все в порядке.